Валентина Осеева "Динка". Страница 005
Но зачем она сделала это сегодня?.. Катя просто напугана обысками...
В 1907 году, после отъезда Арсеньева, полиция долго не оставляла в покое его семью. Только последние два года уже не было обысков, и дело Арсеньева как будто заглохло. Марина снова вспоминает письмо мужа. "...Я часто думаю об Алине. Ты пишешь, что она чувствует себя почти взрослой и не терпит никаких возражений... А помнишь, какая это была спокойная, послушная девочка? Как она старалась помочь нам в самое горячее время... Ведь в девятьсот пятом году ей было уже семь лет... Она многое понимала..."
Перед глазами Марины встает шумный элеваторский дом... В кабинете мужа бурно обсуждаются события, открыто собираются товарищи, между ними приезжие из Москвы, из Питера... В угловой комнате, где раньше была воскресная школа, наспех сдвинуты скамейки, там останавливаются приезжие, многие из них скрываются от полиций...Марина достает им паспорта, деньги, налаживает связи с нужными людьми... Дом Арсеньевых уже хорошо известен полиций, но царское правительство растерянно... Всюду проходят рабочие забастовки, на улицах громко звучат запрещенные песни...
"Полиция парализована! Около дома ни одного сыщика!" - возбужденно говорит Саша, возвращаясь с митинга.
В эти дни дети целиком предоставлены Кате, но Алина не хочет сидеть о детской. Еe тоненькая фигурка то и дело мелькает между взрослыми.
"Алина, что ты тут делаешь?"
"Я помогаю папе".
"Алина! - кричит отец. - Убери у меня на столе! Открой форточки в кабинете! Мы скоро придем! Алина, где моя шапка?"
Алина находит шапку, прибирает на отцовском столе, открывает форточки, наливает в графин воду...
"...Детство Алины кончилось на элеваторе, - с грустью пишет отец. - Но все-таки оно было, коротенькое счастливое детство, кусочек его достался и Мышке, а вот Динка совсем не знает отца... Да и я не могу теперь узнать моей выросшей дочки... "Здравствуй, папа! - пишет она в коротенькой записке. - Не слушай никого про меня. Я хорошая девочка, и я исправлюсь к твоему приезду..."
Будильник неожиданно и резко звонит. Катя вскакивает и машет руками:
- Закрой его, закрой!.. Ты давно встала?
- Не знаю, - говорит Марина. - Эта ночь была такая короткая...
Катя смотрит на бледное лицо и синие тени под глазами сестры.
- Ты не спала? Ты думала о том человеке? - быстро спрашивает она.
- О каком? - искренне удивляется Марина. - О том, что спрашивал наш адрес? Нет, я не думала о нем... Сегодня узнаю в редакции... Может, приходил кто-нибудь из знакомых...
- Но ведь надо быть дураком... - резко говорит Катя и, взглянув на часы, быстро перебивает себя: - Одевайся! Уже половина седьмого. Опоздаешь!
Глава третья
ТЕТКА И ПЛЕМЯННИЦА
Марина уезжает рано. Катя, раздраженная ночным происшествием, нервничает. Сдвинув у переносья темные брови, она мрачно смотрит на мир своими изумрудно-зелеными, русалочьими глазами и мысленно клянет того "неизвестного человека", который спрашивал у хозяина их адрес, ругает себя и сестру за ночную панику, сердится на Марину за то,
что она не спала и теперь, наверное, еле-еле сидит на службе, сердится на Мышку за то, что она плохо ест, а больше всего на Динку, которая, как нарочно, с самого утра шумно носится по саду и устраивает всякие шалости. А сейчас она уже вертится около стола, чтобы схватить горбушку хлеба и поскорей исчезнуть из дома...
Обычно Катя бывает рада, когда Динка убегает гулять, но сегодня она хочет наказать ее за утренние проделки.
В 1907 году, после отъезда Арсеньева, полиция долго не оставляла в покое его семью. Только последние два года уже не было обысков, и дело Арсеньева как будто заглохло. Марина снова вспоминает письмо мужа. "...Я часто думаю об Алине. Ты пишешь, что она чувствует себя почти взрослой и не терпит никаких возражений... А помнишь, какая это была спокойная, послушная девочка? Как она старалась помочь нам в самое горячее время... Ведь в девятьсот пятом году ей было уже семь лет... Она многое понимала..."
Перед глазами Марины встает шумный элеваторский дом... В кабинете мужа бурно обсуждаются события, открыто собираются товарищи, между ними приезжие из Москвы, из Питера... В угловой комнате, где раньше была воскресная школа, наспех сдвинуты скамейки, там останавливаются приезжие, многие из них скрываются от полиций...Марина достает им паспорта, деньги, налаживает связи с нужными людьми... Дом Арсеньевых уже хорошо известен полиций, но царское правительство растерянно... Всюду проходят рабочие забастовки, на улицах громко звучат запрещенные песни...
"Полиция парализована! Около дома ни одного сыщика!" - возбужденно говорит Саша, возвращаясь с митинга.
В эти дни дети целиком предоставлены Кате, но Алина не хочет сидеть о детской. Еe тоненькая фигурка то и дело мелькает между взрослыми.
"Алина, что ты тут делаешь?"
"Я помогаю папе".
"Алина! - кричит отец. - Убери у меня на столе! Открой форточки в кабинете! Мы скоро придем! Алина, где моя шапка?"
Алина находит шапку, прибирает на отцовском столе, открывает форточки, наливает в графин воду...
"...Детство Алины кончилось на элеваторе, - с грустью пишет отец. - Но все-таки оно было, коротенькое счастливое детство, кусочек его достался и Мышке, а вот Динка совсем не знает отца... Да и я не могу теперь узнать моей выросшей дочки... "Здравствуй, папа! - пишет она в коротенькой записке. - Не слушай никого про меня. Я хорошая девочка, и я исправлюсь к твоему приезду..."
Будильник неожиданно и резко звонит. Катя вскакивает и машет руками:
- Закрой его, закрой!.. Ты давно встала?
- Не знаю, - говорит Марина. - Эта ночь была такая короткая...
Катя смотрит на бледное лицо и синие тени под глазами сестры.
- Ты не спала? Ты думала о том человеке? - быстро спрашивает она.
- О каком? - искренне удивляется Марина. - О том, что спрашивал наш адрес? Нет, я не думала о нем... Сегодня узнаю в редакции... Может, приходил кто-нибудь из знакомых...
- Но ведь надо быть дураком... - резко говорит Катя и, взглянув на часы, быстро перебивает себя: - Одевайся! Уже половина седьмого. Опоздаешь!
Глава третья
ТЕТКА И ПЛЕМЯННИЦА
Марина уезжает рано. Катя, раздраженная ночным происшествием, нервничает. Сдвинув у переносья темные брови, она мрачно смотрит на мир своими изумрудно-зелеными, русалочьими глазами и мысленно клянет того "неизвестного человека", который спрашивал у хозяина их адрес, ругает себя и сестру за ночную панику, сердится на Марину за то,
что она не спала и теперь, наверное, еле-еле сидит на службе, сердится на Мышку за то, что она плохо ест, а больше всего на Динку, которая, как нарочно, с самого утра шумно носится по саду и устраивает всякие шалости. А сейчас она уже вертится около стола, чтобы схватить горбушку хлеба и поскорей исчезнуть из дома...
Обычно Катя бывает рада, когда Динка убегает гулять, но сегодня она хочет наказать ее за утренние проделки.