Валентина Осеева "Динка". Страница 048
- Твоя мама - ангел, а живем мы на земле. И всякая вещь стоит денег, а денег у нас нет. Кто их зарабатывает? Одна мама. У меня вот руки дрожат... Хотел полочки сделать с резьбой, на дачах купили бы сейчас, а вот не могу... Пальцы не слушаются. - Он кладет на колени худые руки и шевелит узловатыми, вздрагивающими пальцами.
- Подожди... Может, занозы у тебя? - деловито осведомляется Динка. - В меня один раз стекло влезло, так тоже руки дрожали, пока не выдернула.
- Нет, что уж тут гадать... - вздыхает Никич. - Это все от этой пакости от водки.
- Вот какие мы с тобой недотепы! - усмехаясь, говорив Динка. - У тебя руки дрожат, потому что ты старый, а меня двое мальчишек бьют, потому что я маленькая.
- Как это понимать - бьют? - удивляется Никич.
- Ну, просто бьют, - пожимает плечами Динка.
- А зачем ты с ними играешь? - строго допытывается старик.
- Я не играю. Они сами по себе дразнят меня и бьют.
- Тебя бьют, а ты молчишь?
- Я не молчу, я тоже бью, но я не успеваю. Они же старше, и потом их двое. Это Трошка и Минька, знаешь?
- Откуда мне их знать? Вот пойду с тобой, так узнаю.
- Ну нет! Ты со мной не ходи! - живо протестует Динка. - Они еще хуже дразниться будут! Вот, скажут, Макака какой живой труп привела!
- Хе-хе-хе! - добродушно смеется старик. - Ну, ты и скажешь тоже! Где что услышишь, все на свой язык подхватываешь... Хе-хе-хе! Живой труп! Вот дурочка-то!
- Да что ты, дедушка Никич! Ну, кто тебя испугается? И потом, я теперь и сама их побью! А знаешь почему? - Динка взмахивает рукой и кричит в самое ухо старика: - "Сарынь на кичку!" Вот почему! Догадался?
Никич трет ладонью ухо:
- Ничуть. Опять тебе что-то ворона на хвосте принесла, - усмехается он.
- Не ворона, а дядя Лека... А ты что же, про Стеньку Разина не знаешь? презрительно щурится Динка.
- Нет, погоди! - лукаво грозит ей пальцем старик. - Я-то знаю. А вот ты-то знаешь ли, какие это слова: "Сарынь на кичку!"?
- Я знаю, мне все объяснили. Это просто волшебные слова, Степан Разин всегда побеждал с ними!
- Он-то побеждал, а ты-то едва ли... Хе-хе!
- Почему? - вскакивает Динка. - Я как гикну: "Сарынь на кичку!" - и у меня сразу силы прибавятся! Я тогда кулаком, кулаком! Одного, другого!
- Ну нет! Ты это брось! А то у тебя, хе-хе-хе, такая кичка получится! вытирая мокрые от смеха глаза, говорит Никич.
- Да ты что! Это у Миньки кичка получится! - дергает его Динка.
- Хе-хе-хе! Вот попугайка! Насмеешься с тобой! Только в драку ты все же не лезь. С таким кулачишком в драке делать нечего.
- Как раз! "Нечего делать"! - выпячивая губу, передразнивает его Динка. Да я знаешь как могу садануть? Oго! Вот выбери у себя какое-нибудь место, где не так больно. Давай я тебя ударю, тогда узнаешь! Ну, выбирай!
Динка воинственно размахивает кулаком, пальцы ее болят от натуги, ногти врезаются в ладонь.
- Скорей, а то разожму! - кричит она, подскакивая к Никичу.
- Да погоди ты... Стой, стой! - отводя от себя крепкий коричневый кулак, сопротивляется Никич. - Ишь ты какая скорая! Выбери ей! А чего я тебе выберу, когда у меня кругом кости!
- Ага, забоялся! - торжествует Динка, разжимая кулак и почесывая ладонь. Мне только ногти мешают, а то бы я долго не разжала...
- Да садись уж, хватит воевать-то! Устал я с тобой. Динка снова усаживается на пенек.