Валентина Осеева "Динка". Страница 239
Динка не болтала и делала реверансы, но уроки казались ей слишком длинными, и, соскучившись, она попросту выходила из класса. За это ее приводили в учительскую и читали ей длинные, строгие нотации.
"Что тебе говорили и учительской?" - спрашивала мать.
Но Динка не помнила слов.
"Я помню только мотив, - простодушно сознавалась она и, подняв вверх палец, с точностью старалась воспроизвести полученный выговор: - Тра-та-та, тра-та-та, та-та-та-та... Но я все время приседала", - оправдываясь, добавляла она.
Марине посоветовали оставить ее еще на год дома. Динка перестала ходить в гимназию, но воспоминание о запертом вместе с детьми классе и о скучных, строгих учителях осталось у нее на всю жизнь. И теперь, приближаясь к пристани, она еле тащилась сзади Леньки, тихонько повторяя:
- Я делаюсь больной...
А Ленька, наоборот, сильно ободренный ее присутствием, шел смело. Он был уверен, что Макака понравится капитану и при ней этот первый трудный разговор с его будущим начальством пройдет легче.
- Иди, не бойся, - говорил он, поднимаясь по сходням и чувствуя дрожь под коленками. - Не бойся...
Матросы с любопытством смотрели на длиннополый пиджак Леньки и вихрастую голову его подружки. Один из них велел им обмахнуть шваброй пыльные босые ноги и с веселой ухмылкой проводил к капитану.
Перед дверью каюты Динка окончательно оробела и всунулась туда вслед за Ленькой боком.
"Не болтай зря и не забывай делать реверансы", - вспомнились ей слова Алины, и, не разглядев еще никого из-за Ленькиной спины, она поспешно и низко присела.
- Нам нужно господина капитана... - неуверенным голосом сказал Ленька.
- А-а! Пришли? - откликнулся из-за стола высокий человек в белом кителе. Идите сюда поближе... Я не господин, а просто капитан, - с улыбкой сказал он, откидываясь на спинку стула и внимательно разглядывая вошедших.
Динка бросила на него быстрый взгляд и увидела загорелое лицо с блестящими темными глазами, ястребиный нос, загибающийся книзу, и подпирающий шею высокий воротник кителя.
- Поближе... - повторил капитан, словно клюнув воздух своим длинным носом.
Ленька двинулся на два шага вперед. Динка на всякий случай сделала еще один реверанс и удивленно подумала:
"Вот так нос! Если б Кате такой нос, то она разбила бы зеркало".
Потом взгляд ее скользнул по каюте... Она заметила, что койка капитана была подвесная, а стол и стулья привинчены полу.
- Я слышал о тебе, - сказал Леньке капитан.
Голос у него был сочный, густой, и Динка, испугавшись, снова присела.
Капитан начал о чем-то спрашивать Леньку, как-то особенно внимательно и часто взглядывая на Динку, а она, заметив его взгляд, молча приседала с вытянутым, постным лицом. И чем больше она приседала, тем чаще и удивленнее взглядывал на нее капитан. Ленька тоже начал беспокоиться...
Но от испуга и тупого приседания в девочку вдруг вселился какой-то новый образ - полудурочки... Глаза ее приняли тусклое, сонное выражение, рот полуоткрылся, руки повисли вдоль тела...
Ленька, разговаривая с капитаном, потихоньку дергал ее за платье.
Динка поспешно закрывала рот и смотрела себе под ноги, стараясь сделать умное лицо; испуг ее давно прошел, так как капитан совсем не кричал в трубу, а говорил спокойным, звучным и приятным голосом, но новая роль молчаливой, тупой дурочки настолько властно овладела уже Динкой, что выкарабкаться из нее она никак не могла.