- Ничего. Мы можем выехать в половине шестого, - стараясь казаться спокойной, отвечала мать.
Все вещи были сложены и сданы в багаж. Кулеша, сидя верхом на стуле, держал на ладони часы... Марина уже расплатилась с хозяином, попрощалась с дворником Герасимом... Никич пошел за извозчиками.
- Мама, вдруг дедушка Никич не найдет извозчиков! - нервничала Алина.
- Извозчики на каждом углу, - сухо отвечала ей мать. Алина, ломая руки, ходила из угла в угол, в глазах ее стояли слезы. Притихшая Мышка, утонув в своем роскошном плаще, молча сидела в уголке дивана. Из-под клетчатого картузика с низко надвинутым на лоб блестящим козырьком серые глаза ее тревожно переводили взгляд с матери на Алину, с Алины на сидевшего с часами Кулешу...
Динка, как затравленный зверек, металась по коридору, выбегала на крыльцо и жалобно звала:
- Лень! Лень!
Сердце Марины больно сжималось от ее крика.
"Что делать? Лени нет... Он уже не приедет", - в отчаянии думала она, бесцельно бродя по комнате и делая вид, что ей необходимо собрать какие-то мелочи.
- Вы всё еще ждете? - тихо спросил ее Кулеша.
- Я буду ждать до последней возможности. Кулеша выразительно показал на часы:
- Это уже недолго...
На дворе зацокали копыта лошадей.
- Мама! Это извозчики! Давайте выходить! - закричала Алина.
Никич быстрыми шажками пробежал в комнату и взял чемодан. Кулеша помог ему вынести вещи и, подойдя к Марине, серьезно сказал:
- Время ехать. Вы можете опоздать.
- Еще пять минут, - нервно ответила Марина. - Я должна ее уговорить...
Она поискала глазами Динку, но девочка, увидев извозчиков, спряталась за дверьми кухни и, присев на пол, крепко-накрепко привязала веревкой свою ногу к ножке стула. Чутко прислушиваясь к голосам взрослых, она испуганно смотрела на коридор, по которому выносили вещи.
А между взрослыми шел взволнованный спор, прерываемый рыданиями Алины.
- Это ребенок! Надо просто взять ее на руки и вынести к извозчику! сердито говорил Никич.
- Конечно, мы сильнее, нам ничего не стоит схватить ее, потащить... Но я не могу допустить такое насилие! - волновалась Марина. - Я прошу у вас пять минут... Я скажу ей, почему мы не можем остаться...
Она быстрыми шагами пробежала по коридору, заглянула в кухню. Динка, увидев ее, закрыла лицо руками и разразилась громким плачем.
- Динка! Голубка моя! Послушай... - Марина опустилась на пол и, пробуя разнять ее руки, умоляюще зашептала: - Послушай, послушай меня...
- Нет! Нет! Я буду ждать! Я не поеду! - со слезами кричала Динка.
- Кулеша! - в отчаянии позвала мать. Но входная дверь стремительно хлопнула, и в коридор влетел Ленька:
- Макака!..
- Леня! Ленечка! - радостно вскрикнула Мышка.
- Леня! Леня! - подхватила Алина. Динка рванулась к двери, стул с грохотом покатился за ней. Ленька, запыхавшись, остановился на пороге:
- Макака!
Динка, подпрыгнув на одной ноге, с плачем повисла у него на шее.
Марина растерянно смотрела на опрокинутый стул и затянутую в несколько узлов веревку на Динкиной ноге.
- Ах, боже мой... - простонала она. - Леня! Скорей, отвяжи ее и сажай на извозчика! Выходите! Вот Мышка... Алина, мы едем! - закричала она, выбегая в коридор.
Ленька достал из кармана ножик и, разрезав веревку, хмуро спросил:
- Кто тебя?..
- Сама... я сама... чтоб не увезли... - всхлипывая, ответила Динка.
