"Может Нуль не виноват?. Глава 5

   А случилось вот что… Как только Антона не стало видно, Але сделалось очень грустно и даже как-то не по себе. Но вдруг до нее донеслись веселые звуки гармошки и песенка, которую распевал молодой задорный голос:

 
Лучше нету, чем прибавить,
Всем подарки подарить,
Рассмешить и позабавить,
Сделать, сладить, смастерить.
 

 
Дать воробышкам пшена,
Дать дождинкам имена,
Огонек — полену в печке,
Ну, а грядке — семена.
 

   Кто-то шел со стороны четвертого ручья прямо к Але. Подошел, сложил и снова растянул свою гармошку и улыбнулся.
 
   — Хочешь, я подарю тебе белую мышку? — спросил он у Али с ходу.
   Аля покачала головой.
   — Может, дать тебе тыквенных семечек?
   Снова качание головой.
   — А дудочку из ивового прутика?
   — Спасибо, не надо, — сказала Аля.
   — Да ты не стесняйся, — сказал гармонист. — Я ведь Плюс. Я всегда всем все даю. Такой у меня характер. Вот братец Минус — тот отнимает. А я — прибавляю. Ведь если к двум конфетам прибавить еще одну конфету, так будет сразу три. А это вкуснее. Ведь если к трем песенкам прибавить еще одну, будет четыре, так это веселее. Если к двум тучкам прибавить две тучки, будет четыре, а это прохладнее в жаркий день, так?
   Аля кивнула.
   — А чего ты такая печальная?
   Аля рассказала. Плюс задумался.
   — Думаешь, Нуль его забрал? Что-то я не знаю.
   — Говорят, — сказала Аля.
   — Может, и он. Вот беда, некогда мне тебе помочь. Я за Пятеркой иду. Я ее заберу, и мы пойдем ко мне пить чай со сладким пирогом. У нас — праздник.
   — Какой?
   — Двадцать девятое число.
   — Что ж это за праздник?
   — Один мальчик, Костя его зовут, однажды двадцать девятого числа получил по математике пятерку с плюсом. Вот тогда мы с Пятеркой очень подружились. И каждое двадцать девятое число отмечаем это событие. Вот только февраль нас иногда подводит… Слушай! — вдруг встрепенулся Плюс. — Пятерка такая умная, недаром же это самая похвальная отметка. Пошли со мной.
   У нее наверняка по твоему делу родится какая-нибудь мысль. У нее всегда рождается мысль, а иногда целых две зараз.
   — Я не могу отсюда уйти. Я жду своего друга Антона.
   — Вот видишь, и у тебя есть свой плюс, — сказал Плюс обрадованно.
   — Как это?
   — А так. Хороший друг — это всегда плюс. А куда он девался?
   — Он пошел к Дыдве.
   — Ну, вряд ли она что знает. Она печет пирожки. Бежим! Мы сейчас вернемся!
   И не успела Аля возразить, как он схватил ее за руку и, увлекая за собой, рысью помчался вдоль ручья.
   Они быстро добежали до маленького домика с пятью чистенькими, блестящими на солнце окошками. Перед домиком росли пять елочек и пять молоденьких лип. На крылечке их уже кто-то поджидал.
   Вдруг Плюс с разбега остановился. На крыльце стояла Тройка. Нет, не Алин знакомый Тришка, а какая-то незнакомая Тройка, у которой верх был не круглый, а, наоборот, ровная палочка.
   — Тройка с Плюсом? — пробормотал Плюс. — Что же это за отметка? Неужели Костя стал троечником? Да нет. Ведь уроки в школе еще не начались.
   — Слушай, Тройка, а где мой дружок Пятерка? Что тут происходит?
   «Тройка» рассмеялась, взмахнула «палочкой», откинула ее назад и сделалась Пятеркой.
   — Что? Напугала я тебя? — весело закричала Пятерка.
   — Напугала, — признался Плюс. — Слушай-ка, — продолжал он. — С семьдесят седьмой страницы из задачи похищен пехотинец. Вот эта девочка его ищет.
   — Как зовут? — спросила Пятерка.
   — Солдата?
   — Нет, девочку.
   Плюс поглядел на Алю.
   — Аля, — сказала она.
   — А какая задача? — спросила Пятерка.
   — Не моя, — сказал Плюс. — Задача на вычитание.
   — Так, может, это твоего братца Минуса дело? Что пропало? Вычитаемое?
   — В том-то и дело, что нет. Солдатик-пехотинец принадлежал к уменьшаемому.
   — Да. Плохое дело. Полный беспорядок. При таком беспорядке пятерки с плюсом никто никогда не получит.
   Они поглядели на Алю и вдруг сообразили, что она ничего не поняла из их разговора.
   Добрая Пятерка тут же принялась ей объяснять.
   — Вычитание — это когда надо отнять, понимаешь? — При этих словах она полезла в карман, пошарила в нем, вытащила и показала на ладони пять лесных орешков. — Видишь орешки? Их пять.
   — Вижу, — подтвердила Аля. — Пять.
   Пятерка протянула Але один орешек.
   — Угощайся, — сказала она.
   Аля послушно разгрызла орех и сжевала ядрышко.
   — Видишь, осталось меньше — четыре. Ты один съела. Ты его как бы у меня отняла. Значит, пять было уменьшаемое, а один было вычитаемое, а четыре — это то, что осталось. А называется — разность. Ты поняла?
   — Нет, — призналась Аля. — Я ничего не отнимала.
   — Тогда — на, возьми себе разность; когда захочешь — сгрызешь, потому что орешки на самом деле очень вкусные. Отнимать — не мое дело, вот я и объясняю непонятно, — вздохнула Пятерка.
   — Отнимать — это дело Минуса, — подхватил Плюс. — Но по закону отнимать он должен только вычитаемое, а не что попало.
   — Послушай, а может этот фокус выкинул Нуль? Взял да и уволок солдатика. Он ведь вообще-то хороший, но иногда, знаешь, способен взять да и аннулировать, — высказала предположение Пятерка. — Погоди, погоди, у меня родилась мысль. Нет, стой, кажется, даже целых две…
   Но Пятерка не успела высказать ни одной из своих мыслей, потому что на куст рядом с ними опустилась целая стая воробьев. Воробьи отчаянно кричали:
   — Чрезвычайно срочно! Чрезвычайно срочно! Скачите-бегите, возле черемухи Больше и Меньше опять дерутся! Выручайте, выручайте, а то они покалечат друг друга!
   Пятерка и Плюс тут же кинулись бежать, и Але ничего не оставалось, как бежать следом.