Константин Бальмонт. Ванда

 
Ванда, Ванда, Дева Польши, уж сведен с минувшим
счет,
Светлый призрак в глубь принявши, Висла медленно
течет.
 
 
Твой отец, о. Панна Влаги, был властитель Польши,
Крак,
Он убил смолою Змия. Подвиг тот случился так.
 
 
Змей Вавель, в горе пещерной, извиваясь был
в гнезде,
Истреблял людей и нивы, изводил стада везде.
 
 
Мудрый Крак, чтоб искушен был Змий Вавель,
хититель злой,
Начинил бычачьи шкуры липко-черною смолой.
 
 
Близ пещеры, где чернела та змеиная нора,
Встали чудища бычачьи, началась в горах игра.
 
 
Змий Вавель бычачьи шкуры пастью жадною пожрал,
И внутри воспламенился, и, безумствуя, сгорал.
 
 
И сгорел, пробив ущелье. Спас свою отчизну Крак.
Город Краков именитый есть лишь дней минувших
знак.
 
 
Дочь такого-то героя Ванда стройная была.
Как была она надменна, как была она светла!
 
 
Много витязей хотело Деву Польскую пленить,
Мысль ничья ей не сумела золотую выткать нить.
 
 
Ванда, в день когда раскрылся красоты ее цветок,
На себя взглянула утром в протекающий поток.
 
 
И сказала: «Разве может рядом с золотом быть мед?
Нет достойного мужчины – Польской Панною владеть».
 
 
И молва о светлоглазой прогремела там вдали,
В край ее, из стран далеких, Алеманы подошли.
 
 
Алеманский повелитель, пышнокудрый Ригогар,
Красотою Ванды взятый, пленник был всевластных
чар.
 
 
И отправились к ней дважды, трижды к ней послы
пришли,
Но привета Ритогару в сердце Девы не нашли.
 
 
Бранный клич тогда раздался, – нет добра, будь
гений зла,
Вся дружина Алеманов копья длинные взяла.
 
 
Но, хоть длинны, не достали, но, хоть остры, нет
копья,
Ты была сполна красива, – Ванда, власть сполна твоя.
 
 
Вся дружина Алеманов, Ванду видя пред собой,
Пораженная как Солнцем, отступила, кончен бой.
 
 
Кликнул вождь: «Да будет Ванда на земле и в сне
морском!
«Ванда в воздухе!» – воскликнув, поразил себя
мечом.
 
 
И свершилось чарованье, отошла звезда к звезде,
Ванда всюду, звездность всюду, на земле и на воде.
 
 
Устремившись в воды Вислы, Ванда там – в текучем
сне,
Светлый взор ее колдует Польским судьбам
в глубине.
 
 
Песня в воздухе над Вислой да не молкнет никогда,
Как победный образ Ванды жив, пока течет вода.