Ты помнишь ли больной осенний день, Случайное свободное свиданье, Расцвет любви в период увяданья, Лучи, когда вокруг ложится тень?
Нас мучила столицы суматоха, Хотелось прочь от улиц и домов, — Куда-нибудь в безмолвие лесов, К молчанию невнемлющего моха.
Нет, ни любовь, ни осень не могли Затмить в сердцах созвучное стремленье! Нет, никогда не разорвутся звенья Между душой и прелестью земли!
2
Ты помнить ли мучения вокзала, Весь этот мир и прозы и минут, И наконец приветливый приют, Неясных грез манящее начало?
Ты помнишь ли, – я бросился у ног, Я голову склонил в твои колени, Я видел сон мерцающих видений, Я оскорбить молчание не мог.
Боялись мы отдаться поцелуям, Мы словно шли по облачной тропе, И этот час в застенчивом купе Для полноты был в жизни неминуем.
3
Не знаю я – случайно или нет Был избран путь, моей душе знакомый. Какою вдруг мучительной истомой Повеял мне былого первый след.
Выходим мы: знакомое мне поле, И озеро, и пожелтевший сад, И дач пустых осиротелый ряд, И все кругом... О Леля! Леля! Леля!
Да, это здесь росла моя любовь, Меж тополей, под кудрями березы, У этих мест уже бродили грезы... Я снова здесь, и здесь люблю я вновь.
4
Вошли мы в лес, ища уединенья. Сухой листвы раскинулся ковер, — И я поймал твой мимолетный взор: Он был в тот миг улыбкой восхищенья.
Рука с рукой в лесу бродили мы, Встречая грязь, переходя канавы, Ломали сучья, мяли сушь и травы, Смеялись мы над призраком зимы.
И, подойдя к исписанной скамейке, Мы сели там и любовались всем, — Как хорошо, тепло, как воздух нем, Как в вышине спят облачные змейки!
5
В безмолвии слова так хороши, Так дороги в уединеньи ласки, И так блестят возлюбленные глазки Осенним днем в осмеянной глуши.
Кругом болезнь, упрямые вороны, Столбы берез, осины багрянец, За дымкою мучительный конец, В молчании томительные стоны.
Одним лишь нам – душистая весна, Одним лишь нам – душистые фиалки! И плачет лес, завистливый и жалкий, И внемлет нам сквозь слезы тишина.
6
Мы перешли на старое кладбище, Где ждали нас холодные кресты. Почиют здесь безумные мечты, И здесь душа прозрачнее и чище.
Склонились мы над маленьким крестом, Где скрыто все, мне вечно дорогое, И где она оставлена в покое Приветствием и дерзостным судом.
И долго я над юною могилой, Обнявши крест, томился недвижим; И ты, мой друг, ты плакала над ним, Над образом моей забытой милой.
7
Еще сильней я полюбил тебя За этот миг, за слезы, эти слезы! Забыла ты ревнивые угрозы, Соперницу ласкала ты, любя!
Я чувствовал, что с сердцем отогретым Мы кладбище оставили вдвоем. Горел закат оранжевым огнем, Восток синел лилово-странным светом.
Мы снова шли, и шли, как прежде, мы К великому, безбрежному сближенью, Чужды опять лесов опустошенью, Опять чужды дыханию зимы.
8
На станции мы поезд ожидали И выбрали заветную скамью, Где Леле я проговорил «люблю», Где мне «люблю» послышалось из дали.
Луна плыла за дымкой облаков, Горели звезд алмазные каменья, В немом пруду дробились отраженья, А на душе лучи сверкали снов.
То был ли бред, опять воспоминанья, Прошедшее, воскресшее во мне! Слова любви шептал ли я во сне, Иль наяву я повторял признанья?
9
И две мечты – невеста и жена — В объятиях предстали мне так живо. Одна была, как осень, молчалива, Восторженна другая, как весна. Я полон был любовию к обеим, К тебе, и к ней, и вновь и вновь к тебе, Я сладостно вручал себя судьбе, Таинственной надеждою лелеем...
Ты помнишь ли наш путь назад сквозь тень, Недавних грез с разлукою слиянье, Случайное свободное прощанье, Промчавшийся, но возвратимый день?
