Генрих Гейне. Приснилось мне, что я сам бог.

* * *

 
Приснилось мне, что я сам бог,
Держащий свод широкий,
И славят ангелы мои
Рифмованные строки.

 

 
И объедаюсь я, как бог,
Небесными сластями,
Ликеры редкостные пью,
Покончивши с долгами.

 

 
Но мне тоскливо без земли,
Как будто я за бортом,
Не будь я милосердный бог,
Я сделался бы чортом.

 

 
«Эй, ты, архангел Гавриил,
Возьми-ка в руки ноги,
Эвгена^[2], друга моего,
Тащи в мои чертоги.

 

 
Его за книгой не ищи,
Отправься лучше к даме:
У «Фрейлен Мейер»^[3] он сидит
Охотнее, чем в храме».

 

 
Архангел крылья развернул,
Полет к земле направил,
Схвативши друга моего,
Ко мне его доставил.

 

 
«Ну, что ты скажешь про меня,
Что сделался я богом?
Недаром в юности моей
Я так мечтал о многом.

 

 
Я чудеса творю, что день,
В капризе прихотливом.
Сегодня, например, Берлин
Я сделаю счастливым.

 

 
Раскрою камни мостовой
Рукою чудотворной,
И в каждом камне пусть лежит
По устрице отборной.

 

 
С небес польет лимонный сок,
Как будто над бассейном,
Упиться сможете вы все
Из сточных ям рейнвейном.

 

 
Берлинцы — мастера пожрать,
И в счастии непрочном
Бегут судейские чины
К канавам водосточным.

 

 
Поэты все благодарят
За пищу даровую,
А лейтенанты-молодцы,
Знай, лижут мостовую.

 

 
Да, лейтенанты — молодцы,
И даже юнкер знает,
Что каждый день таких чудес
На свете не бывает.