Генрих Гейне. Китайский богдыхан.

 
Отец мой трезвый был чудак
И пьянства не любитель;
А я усердно пью коньяк,
И мощный я властитель.

 

 
Питье волшебное! Моя
Душа узнала это;
Чуть только вдоволь выпил я, —
Китай мой — чудо света.

 

 
Дарит ему цветы весна,
Он весь благоухает;
Я сам почти что муж; жена
Ребенка зачинает.

 

 
Скорбям, недугам всем конец;
Богато все, счастливо;
Конфуциус^[15], мой лейб-мудрец,
Стал ясен так, что диво.

 

 
Сухарь солдата на войне
Вдруг превращен в конфеты;
И нищие в моей стране
Все в бархат, в шелк одеты.

 

 
У мандаринов — у моей
Команды инвалидной —
Дух вновь, как в пору юных дней,
Поли свежести завидной.

 

 
Великий храм готов, — и в нем
Последние евреи
Крестятся, чтоб давал потом
Я орден им на шеи.

 

 
Дух мятежей исчез, как дым,
Кричат манчжуры дружно:
«Мы конституций не хотим,
Нам только палок нужно!»

 

 
Чтоб страсть во мне убить к питью,
Врачи дают лекарства;
Я их не слушаю и пью
Для блага государства.

 

 
За чаркой чарка! Веселит,
Питательно, как манна!
Народ мой счастлив и кричит
Восторженно: «Осанна!»