Николай Некрасов. Отрывки из путевых записок графа Гаранского

   Я путешествовал недурно: русский край
   Оригинальности имеет отпечаток;
   Не то чтоб в деревнях трактиры были – рай,
   Не то чтоб в городах писцы не брали взяток -
   Природа нравится громадностью своей.
   Такой громадности не встретите нигде вы:
   Пространства широко раскинутых степей
   Лугами здесь зовут; начнутся ли посевы -
   Не ждите им конца! подобно островам,
   Зеленые леса и серые селенья
   Пестрят равнину их, и любо видеть вам
   Картину сельского обычного движенья…
   Подобно муравью, трудолюбив мужик:
   Ни грубости их рук, ни лицам загорелым
   Я больше не дивлюсь: я видеть их привык
   В работах полевых чуть не по суткам целым.
   Не только мужики здесь преданы труду,
   Но даже дети их, беременные бабы -
   Все терпят общую, по их словам, "страду",
   И грустно видеть, как иные бледны, слабы!
   Я думаю земель избыток и лесов
   Способствует к труду всегдашней их охоте,
   Но должно б вразумлять корыстных мужиков,
   Что изнурительно излишество в работе.
   Не такова ли цель – в немецких сертуках
   Особенных фигур, бродящих между ними?
   Нагайки у иных заметил я в руках…
   Как быть! не вразумишь их средствами другими:
   Натуры грубые!..
 
   Какие реки здесь!
   Какие здесь леса! Пейзаж природы русской
   Со временем собьет, я вам ручаюсь, спесь
   С природы реинской, но только не с французской!
   Во Франции провел я молодость свою;
   Пред ней, как говорят в стихах, всё клонит выю,
   Но всё ж, по совести и громко признаю,
   Что я не ожидал найти такой Россию!
   Природа не дурна: в том отдаю ей честь,-
   Я славно ел и спал, подьячим не дал штрафа…
   Да, средство странствовать и по России есть -
   С французской кухнею и с русским титлом графа!..
 
   Но только худо то, что каждый здесь мужик
   Дворянский гонор мой, спокойствие и совесть
   Безбожно возмущал; одну и ту же повесть
   Бормочет каждому негодный их язык:
   Помещик – лиходей! а если управитель,
   То, верно,- живодер, отъявленный грабитель!
   Спрошу ли ямщика: "Чей, братец, виден дом?"
   – "Помещика…"- "Что, добр?" – "Нешто, хороший барин,
   Да только… " – "Что, мой друг?" – "С тяжелым кулаком,
   Как хватит – год хворай". – "Неужто? вот татарин!"
   – "Э, нету, ничего! маненечко ретив,
   А добрая душа, не тяготит оброком,
   Почасту с мужиком и ласков и правдив,
   А то скулу свернет, вестимо ненароком!
   Куда б еще не шло за барином таким,
   А то и хуже есть. Вот памятное место:
   Тут славно мужички расправились с одним…"
   – А что ?" – "Да сделали из барина-то тесто ".
   – "Как тесто ?" – "Да в куски живого изрубил
   Его один мужик… попал такому в лапы…"
   – "За что же?" – "Да за то что барин лаком был
   На свой, примерно, гвоздь чужие вешать шляпы".
   – "Как так ?" – "Да так , сударь : как женится мужик,
   Веди к нему жену; проспит с ней перву ночку,
   А там и к мужу в дом… да наш народец дик
   Сначала потерпел – не всяко лыко в строчку,-
   А после и того… А вот, примерно, тут,
   Извольте посмотреть – домок на косогоре,
   Четыре барышни-сестрицы в нем живут,
   Так мужикам от них уж просто смех и горе
   Именья – семь дворов; так бедно, что с трудом
   Дай бог своих детей прохарчить мужичонку,
   А тут еще беда: что год, то в каждый дом
   Сестрицы-барышни подкинут по ребенку".
   – "Как, что ты говоришь?" – А то , что в восемь лет
   Так тридцать три души прибавилось в именье.
   Убытку барышням, известно дело, нет,
   Да, сударь, мужичкам какое разоренье !"
 
   Ну, словом, всё одно: тот с дворней выезжал
   Разбойничать, тот затравил мальчишку ,-
   Таких рассказов здесь так много я слыхал,
   Что скучно, наконец, записывать их в книжку.
   Ужель помещики в России таковы?
   Я к многим заезжал; иные, точно, грубы -
   Муж ты своей жене, жена супругу вы,
   Сивуха, грязь, и вонь, овчинные тулупы.
   Но есть премилые: прилично убран дом,
   У дочерей рояль, а чаще фортeпьяно,
   Хозяин с Францией и с Англией знаком,
   Хозяйка не заснет без модного романа,
   Ну, всё, как водится у развитых людей,
   Которые глядят прилично на предметы
   И вряд ли мужиков трактуют, как свиней…
 
   Я также наблюдал – в окно моей кареты -
   И быт крестьянина: он нищеты далек!
   По собственным моим владеньям проезжая,
   Созвал я мужиков: составили кружок
   И гаркнули: "Ура!.." С балкона наблюдая,
   Спросил: довольны ли?.. Кричат: "Довольны всем! "
   – "И управляющим ?"- "Довольны "… О работах
   Я с ними говорил, поил их – и затем,
   Бекаса подстрелив в наследственных болотах,
   Поехал далее… Я мало с ними был,
   Но видел, что мужик свободно ел и пил,
   Плясал и песни пел; а немец-управитель
   Казался между них отец и покровитель…
 
   Чего же им еще?.. А если точно есть
   Любители кнута, поборники тиранства,
   Которые, забыв гуманность, долг и честь,
   Пятнают родину и русское дворянство -
   Чего же медлишь ты, сатиры грозный бич?..
   Я книги русские перебирал всё лето:
   Пустейшая мораль, напыщенная дичь -
   И лучшие темны, как стертая монета!
   Жаль, дремлет русский ум. А то чего б верней?
   Правительство казнит открытого злодея,
   Сатира действует и шире и смелей,
   Как пуля находить виновного умея.
   Сатире уж не раз обязана была
   Европа (кажется, отчасти и Россия)
   Услугой важною . . . . . . . . . . .
 
   (1853)