Сто лет минуло, как тевтон В крови неверных окупался; Страной полночной правил он. Уже прусак в оковы вдался, Или сокрылся, и в Литву Понес изгнанную главу.
Между враждебными брегами Струился Немен; на одном Еще над древними стенами Сияли башни и кругом Шумели рощи вековые, Духов пристанища святые, Символ германца, на другом Крест веры, в небо возносящий Свои объятия грозящи, Казалось, свыше захватить Хотел всю область Палемона И племя чуждого закона К своей подошве привлачить.
С медвежьей кожей на плечах, В косматой рысьей шапке, с пуком Каленых стрел и с верным луком, Литовцы юные, в толпах, Со стороны одной бродили И зорко недруга следили. С другой, покрытый шишаком, В броне закованный, верхом, На страже немец, за врагами Недвижно следуя глазами, Пищаль, с молитвой, заряжал.
Всяк переправу охранял: Ток Немена гостеприимный, Свидетель их вражды взаимной, Стал прагом вечности для них; Сношений дружных глас утих, И всяк, переступивший воды, Лишен был жизни иль свободы. Лишь хмель литовских берегов, Немецкой тополью плененный, Через реку, меж тростников, Переправлялся дерзновенный, Брегов противных достигал И друга нежно обнимал. Лишь соловьи дубрав и гор По старине вражды не знали И в остров, общий с давних пор, Друг к другу в гости прилетали.
