Краткое содержание Бунин И. Косцы.
Рассказчик вспоминает о том, как он шел по дороге, а недалеко от нее в молодом березовом лесу пели и косили косцы. События эти произошли очень давно. Большая старая дорога, изрезанная колеями, вела в бесконечную даль. Солнце постепенно склонялось на запад, стадо овец серело впереди. На меже сидел старик-пастух вместе с подпаском. А косцы все шли и шли, и при этом пели среди тишины. Так же свободно и легко им отвечал березовый лес, что отмечено в произведении "Косцы" Бунина.
Они были рязанские, неместные, проходили через эти земли, продвигаясь в места более плодородные. Дружные и беззаботные, ничем не обремененные, они любили работу. Одежда их была добротнее, чем у местных. Сладко напившись из жбанов чистой родниковой воды, мужики бодро сбегались к рабочему месту. А затем рассказчик наблюдал, как они ужинали: сидели вокруг потухшего костра, доставали куски чего-то розового из чугуна. Приглядевшись, он понял с ужасом, что ели эти люди грибы-мухоморы. А они лишь посмеивались: "Они сладкие, словно курятина".
Косцы напевали теперь: "Ты прости-прощай, любезный друг!" Медленно продвигались они по лесу. А рассказчик вместе со своим спутником слушал их, стоя на месте, понимая, что он не забудет никогда этот предвечерний час. Он осознавал, что невозможно понять, в чем состоит прелесть этой песни. Ощущалось в ней, что человек не ведает о своих талантах и силах и настолько наивен в этом своем неведении, что стоит лишь вздохнуть немного, как лес сразу же отзовется на данную песню. В чем же еще состояло очарование ее, несмотря на всю будто бы безнадежность? Заключалось оно в том, что человек не верил в эту безнадежность.
Он говорил, оплакивая себя, что все пути ему заказаны. Но не плачут и не выражают в песне своей скорби те, кому действительно нет нигде пути-дороги. Пелось в ней, что закатилось счастье, ночь с ее темной глушью обступает со всех сторон. И как близок кровно человек был с этой, живой для него глушью, с ее волшебными силами и девственностью. Везде был для него ночлег, приют, заступничество кого-то, шепчущий чей-то голос: "Утро вечера мудренее, не тужи, спи спокойно, нет ничего невозможного." Человека из всех бед выручали звери и птицы лесные, премудрые, прекрасные царевны и даже Баба-Яга.
Для него были шапки-невидимки, ковры-самолеты, таились самоцветные клады, текли молочные реки, а от чар смерти были ключи с живой водой. Милосердный Бог прощал за все удалые посвисты горячие, острые ножи. В этой песне было еще одно - то, что хорошо знали в глубине души и слушатели, и эти рязанские мужики. В те дни они были бесконечно счастливы, а сейчас это время уже невозвратимо, бесконечно далеко. Миновала сказка, так как всему свой срок. Божьему прощению настал конец.
