«Давно, в старинное время, жил у нас на улице старый на вид человек». Он работал в кузнице подручным помощником, так как плохо видел и «в руках у него было мало силы». Мужчина помогал носить в кузницу песок, уголь, воду, раздувал горн и делал другую подсобную работу. Звали человека Ефимом, но все люди называли его Юшкой. «Он был мал ростом и худ; на сморщенном лице его» «росли по отдельности редкие седые волосы; глаза же у него были белые, как у слепца». За работу кузнец его кормил, а также выдавал жалование – семь рублей шестьдесят копеек в месяц. Однако Юшка деньги почти не тратил: чай с сахаром он не пил, а «одежду носил долгие годы одну и ту же». Когда рано утром Юшка шел на работу, все понимали, что пора вставать. А когда он вечером возвращался, – что пора ужинать и ложиться спать.
Все в городе обижали Юшку. Когда мужчина шел по улице, дети бросали в него камни и ветки. Юшка не ругался, не обижался на них и даже не закрывал лицо. Дети «радовались тому, что с ним можно все делать, что хочешь». Юшка же не понимал, зачем они мучают его. «Он верил, что дети любят его», «только они не умеют любить, и поэтому терзают его». Родители, ругая детей, говорили: «Вот ты будешь такой же, как Юшка!». Иногда и пьяные взрослые начинали ругать и сильно бить Юшку. Он все переносил молча и «потом долго лежал на пыли в дороге». Тогда за ним приходила дочь кузнеца и, поднимая, спрашивала Юшку, зачем он живет, лучше бы уже умер. Но мужчина каждый раз удивлялся: «зачем ему умирать, когда он родился жить». Юшка был уверен, что народ его хотя и бьет, но любит: «сердце в людях бывает слепое».
Юшка с детства «грудью страдал», из-за чахотки он выглядел гораздо старше своих лет. Каждое лето, в июле или августе, он уходил в деревню. Зачем – никто не знал, только догадывались, что где-то там живет его дочь. Выходя за город, Юшка «дышал благоуханием трав и лесов», здесь он не чувствовал мучавшей его чахотки. Уйдя далеко, он «склонялся к земле и целовал цветы», «поднимал с тропинки бабочек и жуков, которые пали замертво», «чувствуя себя без них осиротевшим». Через месяц он возвращался и снова «работал с утра до вечера в кузнице» и снова люди «терзали» его. И снова он ждал лета, брал с собой накопленные «рублей сто» и уходил. Однако болезнь все сильнее мучила Юшку, поэтому в одно лето он остался в городе. Как-то, когда мужчина шел по улице, его начал задевать «веселый прохожий», спрашивая когда уже Юшка умрет.
Всегда кротко молчавший, Юшка неожиданно рассердился и сказал, что раз он «по закону родился», то без него, как и без прохожего, «всему свету нельзя». Прохожий тут же возмутился, что Юшка посмел сравнять его с собой, и сильно ударил мужчину в грудь. Юшка упал, «повернулся вниз лицом и более не пошевелился и не поднялся». Мертвого Юшку нашел столяр: «Прощай, Юшка, и нас всех прости. Забраковали тебя люди, а кто тебе судья!..» На похороны Юшки пришли все люди, которые мучили его при жизни. «Юшку похоронили и забыли его». Но людям без него стало жить хуже: теперь вся злоба и глумление, которые они вымещали на Юшке «оставались среди людей и тратились меж ними».
Глубокой осенью к кузнецу пришла девушка и спросила, где найти Ефима Дмитриевича. Она рассказала, что была сиротой, а Юшка поместил ее маленькую «в семейство в Москве, потом отдал в школу с пансионом». Каждый год он приходил ее проведывать, принося деньги, чтобы она жила и училась. Теперь она уже окончила университет, выучившись на врача, и приехала сама, так как этим летом Ефим Дмитриевич не приходил ее проведать. Девушка осталась в городе и стала работать в больнице для чахоточных, бесплатно помогая больным людям. «И все ее знают, называя дочерью доброго Юшки, позабыв давно самого Юшку и то, что она не приходилась ему дочерью».