Американская трагедия. Книга 2. Страница 046
Ему хотелось погладить ее руку, и он чувствовал, что может это сделать, может даже обнять ее. И все это так скоро! Но ведь он - Грифитс, ликургский Грифитс, сообразил он, вот почему девушки на собрании интересовались им и были так любезны! Он все же тихонько сжал руку Риты, и она не протестовала.
Дом семейства Шумэн оказался большим старомодным квадратным зданием с квадратным куполом; он стоял в глубине двора, окруженный деревьями. Компания расположилась в большой, красиво обставленной гостиной; Клайд еще никогда не видел в частном доме такой хорошей обстановки. Диллард сейчас же стал разбирать пластинки и быстро свернул два больших ковра, под которыми оказался паркетный пол, - видно было, что все это для него дело привычное.
- Дом стоит очень удачно, вокруг деревья, и потом... эти иголки замечательные, они дают совсем тихий звук, - объяснил он Клайду; он все еще считал, что Клайд - человек очень хитрый и следит за каждым его шагом. - Поэтому с улицы не слышно, когда здесь играет граммофон. Правда, Зелла? И во втором этаже тоже ничего не слышно. Мы здесь играли и танцевали несколько раз до трех, до четырех утра, а наверху никто и не знал об этом. Правда, Зелла?
- Да, это верно. Надо сказать, папа немножко туговат на ухо. И мама, когда заберется с книжкой в свою комнату, тоже ничего на свете не слышит. Но и вообще отсюда не слышно.
- А что, разве тут у вас все так настроены против танцев? - спросил Клайд.
- Ну, служащие на фабрике вовсе не против, - сказал Диллард. - Но набожные люди против этого. Вот, например, мои дядя и тетка. Да почти все, кто был сегодня на собрании, кроме Зеллы и Риты. - Он с одобрением поглядел на девушек. - Они не так глупы, чтобы волноваться из-за пустяков. Правда, Зелла?
И девушка, не на шутку влюбленная в него, засмеялась и кивнула:
- Ну конечно, я не вижу в этом ничего плохого.
- И я тоже, - прибавила Рита. - И мои папа и мама. Только они не любят говорить об этом и не хотят, чтобы я уж слишком увлекалась танцами.
Диллард поставил пластинку "Карие глаза", и сейчас же Клайд и Рита, Диллард и Зелла начали танцевать, и Клайд почувствовал, что между ним и Ритой возникает какая-то близость, невесть что предвещающая. Рита танцевала с увлечением, с жаром, ее гибкие движения, казалось, выдавали едва сдерживаемую пылкость. Танцуя, она улыбалась мечтательной улыбкой, говорившей о жажде романтических приключений. Она была прелестна.
"Очаровательная девушка, - думал Клайд, - хотя и слишком податливая. В конце концов я танцую вовсе не лучше других, но, как видно, я ей нравлюсь, потому что она воображает, будто я важная персона".
И, точно отвечая на его мысли, Рита сказала:
- Ужасно приятно танцевать, правда? И вы очень хорошо танцуете, мистер Грифитс.
- Ну нет, - возразил он, улыбаясь и глядя ей в глаза. - Это вы великолепно танцуете. Я хорошо танцую потому, что танцую с вами.
Дом семейства Шумэн оказался большим старомодным квадратным зданием с квадратным куполом; он стоял в глубине двора, окруженный деревьями. Компания расположилась в большой, красиво обставленной гостиной; Клайд еще никогда не видел в частном доме такой хорошей обстановки. Диллард сейчас же стал разбирать пластинки и быстро свернул два больших ковра, под которыми оказался паркетный пол, - видно было, что все это для него дело привычное.
- Дом стоит очень удачно, вокруг деревья, и потом... эти иголки замечательные, они дают совсем тихий звук, - объяснил он Клайду; он все еще считал, что Клайд - человек очень хитрый и следит за каждым его шагом. - Поэтому с улицы не слышно, когда здесь играет граммофон. Правда, Зелла? И во втором этаже тоже ничего не слышно. Мы здесь играли и танцевали несколько раз до трех, до четырех утра, а наверху никто и не знал об этом. Правда, Зелла?
- Да, это верно. Надо сказать, папа немножко туговат на ухо. И мама, когда заберется с книжкой в свою комнату, тоже ничего на свете не слышит. Но и вообще отсюда не слышно.
- А что, разве тут у вас все так настроены против танцев? - спросил Клайд.
- Ну, служащие на фабрике вовсе не против, - сказал Диллард. - Но набожные люди против этого. Вот, например, мои дядя и тетка. Да почти все, кто был сегодня на собрании, кроме Зеллы и Риты. - Он с одобрением поглядел на девушек. - Они не так глупы, чтобы волноваться из-за пустяков. Правда, Зелла?
И девушка, не на шутку влюбленная в него, засмеялась и кивнула:
- Ну конечно, я не вижу в этом ничего плохого.
- И я тоже, - прибавила Рита. - И мои папа и мама. Только они не любят говорить об этом и не хотят, чтобы я уж слишком увлекалась танцами.
Диллард поставил пластинку "Карие глаза", и сейчас же Клайд и Рита, Диллард и Зелла начали танцевать, и Клайд почувствовал, что между ним и Ритой возникает какая-то близость, невесть что предвещающая. Рита танцевала с увлечением, с жаром, ее гибкие движения, казалось, выдавали едва сдерживаемую пылкость. Танцуя, она улыбалась мечтательной улыбкой, говорившей о жажде романтических приключений. Она была прелестна.
"Очаровательная девушка, - думал Клайд, - хотя и слишком податливая. В конце концов я танцую вовсе не лучше других, но, как видно, я ей нравлюсь, потому что она воображает, будто я важная персона".
И, точно отвечая на его мысли, Рита сказала:
- Ужасно приятно танцевать, правда? И вы очень хорошо танцуете, мистер Грифитс.
- Ну нет, - возразил он, улыбаясь и глядя ей в глаза. - Это вы великолепно танцуете. Я хорошо танцую потому, что танцую с вами.