Впервые в жизни в ней проснулись дотоле не изведанные чувства, и в самом ее характере появились какие-то новые черточки. Она почувствовала в себе энергию, которой раньше за собой не знала, стала более практически смотреть на вещи, и ей уже казалось, что вдали брезжит какой-то просвет. Герствуд представлялся ей спасительной силой, которая выведет ее на путь чести. В общем, ее чувства заслуживали большой похвалы, ибо в последних событиях ее особенно радовала надежда выбраться из бесчестья. Она не имела ни малейшего представления о том, каковы будут дальнейшие планы Герствуда. Но его чувство к ней казалось чем-то прекрасным, и она ожидала больших, светлых перемен.
А Герствуд между тем думал только о наслаждении, не связанном с ответственностью. Он вовсе не считал, что чем-то осложняет свою жизнь. Служебное положение у него было прочное, домашняя жизнь если не удовлетворяла, то, по крайней мере, не доставляла ему никаких тревог, и его личная свобода до сих пор ничем не была ограничена. Любовь Керри представлялась ему лишь новым удовольствием. Он будет наслаждаться этим даром судьбы, отпущенным ему сверх обычной доли земных радостей. Он будет счастлив с нею, и это отнюдь не послужит помехой его прочим делам.
В воскресенье вечером Керри обедала с ним в одном облюбованном им ресторане на Ист-Адамс-стрит, потом они сели в наемный экипаж и отправились на Коттедж-Гроув-авеню, где находился известный в те времена кабачок. Уже делая признание, Герствуд заметил, что Керри поняла его любовь как весьма возвышенное чувство, чего он, собственно, не ожидал. Она всерьез держала его на определенном расстоянии, позволяя проявлять лишь те знаки нежного внимания, которые к лицу лишь совсем неопытным влюбленным. Ему стало ясно, что овладеть ею будет далеко не так просто, и он решил пока не слишком настаивать.
Так как Герствуд с самого начала делал вид, будто считает Керри замужней женщиной, ему необходимо было и сейчас продолжать эту игру. Он понимал, что до полной победы над Керри еще далеко. Как далеко — этого он, разумеется, не мог предвидеть.
Когда они возвращались в экипаже на Огден-сквер, Герствуд спросил:
— Когда я вас снова увижу?
— Право, не знаю, — ответила Керри, немного растерявшись.
— Почему бы нам не встретиться во вторник в «Базаре»? — предложил он.
— Не так скоро, — покачала она головой.
— Тогда мы вот что сделаем, — сказал Герствуд, — я напишу вам «до востребования» по адресу почтамта на Западной стороне, а вы во вторник зайдите туда за письмом. Хорошо?
Керри согласилась.
По приказанию Герствуда кучер остановился, не доезжая одного дома до квартиры Керри.
— Спокойной ночи, — прошептал Герствуд, и экипаж тотчас отъехал.
Плавное развитие романа было, увы, нарушено возвращением Друэ. Герствуд сидел за письменным столом в своем изящном маленьком кабинете, когда на другой день после его свидания с Керри в бар заглянул молодой коммивояжер.
— Здорово, Чарли! — благодушно окликнул его издали Герствуд. — Уже вернулись?
