Выйдя в коридор, Герствуд закрыл за собой дверь.
— Надо полагать, что вы знаете, зачем я здесь? — понизив голос, спросил сыщик.
— Да, догадываюсь, — так же тихо ответил Герствуд.
— Ну и что же? Намерены вы вернуть деньги?
— Это мое личное дело, — угрюмо отозвался Герствуд.
— Вы отлично знаете, что вам не удастся улизнуть, — сказал сыщик, невозмутимо глядя на него.
— Послушайте, милейший, — пренебрежительным тоном начал Герствуд. — Вы ровно ничего не понимаете во всем этом деле, и я не намерен объясняться с вами. Как бы я ни собирался поступить, я сделаю это без вашего или чьего бы то ни было совета. Прошу прощения!
— Странно вы рассуждаете! — заметил сыщик. — Ведь вы, в сущности, уже сейчас в руках полиции. Если мы пожелаем, то можем причинить вам много неприятностей. Вы записались здесь под вымышленным именем, и с вами вовсе не ваша жена. Но газеты еще не знают, что вы здесь, и я советовал бы вам быть благоразумнее.
— Что вы хотите знать?
— Только одно: отошлете вы назад деньги или нет.
Герствуд молча глядел в пол.
— Мне незачем давать вам объяснения, — сказал он наконец. — А вам незачем меня допрашивать. Поверьте, я не дурак. Я прекрасно знаю, что вы можете сделать и чего не можете. Вы можете причинить мне неприятности, против этого я не спорю, но этим вы не вернете денег. Я уже решил, как поступить, и написал об этом Фицджеральду и Мою. Больше мне нечего вам сказать. Ждите, пока не получите от них новых указаний.
Продолжая говорить, Герствуд все дальше и дальше отходил от двери, увлекая таким образом за собой своего собеседника, чтобы Керри не услышала разговора. Наконец они очутились в самом конце коридора, у двери в общую гостиную.
— Значит, вы отказываетесь вернуть деньги? — сказал сыщик, когда Герствуд умолк.
Эти слова вызвали у Герствуда крайнее раздражение. Кровь горячей волной ударила ему в голову, мысли быстро сменяли одна другую. Да неужели он вор? Он вовсе не хотел их денег. Если бы только он мог объяснить все толком владельцам бара, дело, пожалуй, уладилось бы благополучно.
— Послушайте вы, я вовсе не желаю больше обсуждать с вами этот вопрос! — заявил он. — Я признаю вашу силу, но предпочитаю иметь дело с людьми, которые более осведомлены в этом деле.
— Вам не выбраться из Канады с деньгами! — стоял на своем сыщик.
— Я и не собираюсь уезжать из Канады, — отозвался Герствуд. — А когда я улажу это дело, никто и не подумает задерживать меня.
Он повернулся и пошел обратно, все время чувствуя на себе пристальный взгляд ирландца. Это было невыносимо, но тем не менее Герствуд заставил себя спокойно идти дальше, пока не дошел до номера.
— Кто это был? — спросила Керри.
— Один мой чикагский знакомый.
Разговор с сыщиком был для Герствуда большим потрясением, тем более что произошел он сразу же после мучительных тревог последней недели. Герствуд погрузился в мрачное уныние. Вся эта история вызвала в нем сильнейшее отвращение.
