— Сегодня, кажется, очень скверная погода? — заметила через некоторое время Керри.
— Да, — ответил Герствуд.
Он только ковырял вилкой еду.
— Ты все еще думаешь, что бар придется закрыть? — спросила Керри, пытаясь навести разговор на тему, часто обсуждавшуюся за столом.
— Не думаю, а знаю! — бросил он с ноткой раздражения в голосе.
Его ответ рассердил Керри. У нее и без того был невеселый день.
— Ты мог бы и не говорить со мной таким тоном, — сказала она.
— Ох! — вырвалось у Герствуда.
Он отодвинулся вместе со стулом от стола, собираясь, видимо, что-то добавить, но промолчал и снова принялся за газету.
Керри поднялась, с трудом сдерживая себя. Герствуд понял, что она обиделась.
— Не уходи, Керри! — сказал он, видя, что она направляется в кухню. — Доешь хотя бы.
Керри, ничего не ответив, прошла мимо него.
Герствуд еще некоторое время почитал газету, потом поднялся и стал надевать пальто.
— Я немного пройдусь, Керри, — сказал он, заходя на кухню. — Мне что-то не по себе.
Керри молчала.
— Не сердись, — продолжал Герствуд. — Завтра опять все будет хорошо.
Он смотрел на нее, но она мыла посуду, не обращая на мужа ни малейшего внимания.
— До свиданья, — сказал он, наконец, и вышел.
В этой стычке впервые обнаружились их натянутые отношения, а по мере того как близился день закрытия бара, настроение в доме становилось все более и более мрачным. Герствуд не в силах был скрывать то, что в нем происходило, а Керри непрестанно спрашивала себя, куда это все ее приведет. Дошло до того, что они почти перестали разговаривать друг с другом, причем не Герствуд чуждался Керри, а, напротив, она сама сторонилась его. И Герствуд заметил это. Его возмущало, что она с таким равнодушием стала относиться к нему. Он прилагал все усилия к тому, чтобы сохранить дружеские отношения, — как ни трудно это ему давалось при таких обстоятельствах, — но затем с горечью убедился, что Керри своим поведением сводит на нет все его старания.
Наконец приблизился последний день. Когда он настал, Герствуд, который довел себя до такого состояния, что ожидал бури, грома и молний, с облегчением убедился, что этот день ничем не отличается от всякого другого, а в небе даже сияет солнце, и погода довольно теплая. Выходя в это утро к завтраку, он подумал, что в конце концов дело обстоит не так скверно, как ему кажется.
— Ну, сегодня мой последний день на земле, — сказал он, обращаясь к Керри.
Та улыбнулась этой шутке.
Герствуд в довольно веселом настроении стал просматривать газету. Ему казалось, что с его плеч свалился тяжелый груз.
— Я схожу на несколько минут в бар, а потом пущусь в поиски, — сказал он, покончив с едой. — Завтра я буду искать целый день. Теперь, когда у меня больше свободного времени, мне кажется, легче будет что-нибудь найти.
С улыбкой вышел он из дому и отправился в бар на Уоррен-стрит. Шонеси был уже там, и компаньоны поделили общее имущество пропорционально своим долям.
