Он пошел в указанном направлении, а полицейские глядели ему вслед.
— Еще одному охота попытать счастья! — заметил полицейский Кийли, обращаясь к полицейскому Мепси.
— Я думаю, уж намнут ему шею! — спокойно отозвался его товарищ.
Они уже видели немало забастовок.
41. Забастовка
Трамвайный парк, куда направили Герствуда, страдал от острого недостатка людей: там распоряжались, в сущности, всего три человека. За работой явилось много новичков, это были большей частью опустившиеся, изголодавшиеся люди, чьи лица говорили о том, что только крайняя нужда толкает их на такой отчаянный шаг. Они бодрились, но вид у них был пришибленный.
Герствуд прошел сквозь депо в глубь парка и очутился на просторном огороженном дворе с целой сетью рельсовых путей и разветвлений. Здесь двигалось несколько вагонов, которыми управляли ученики под наблюдением инструкторов. Другие ученики дожидались своей очереди у задних ворот одного из огромных сараев. Герствуд молча наблюдал за этой сценой и ждал. Он мельком оглядел своих будущих коллег, хотя, в сущности, они интересовали его не больше, чем вагоны. В общем, это была не особенно приятная на вид компания. Среди них были и люди тощие, изможденные, попадались и толстяки, было и несколько жилистых субъектов с нездоровым цветом лица, побывавших, видимо, во всяких переделках.
— Вы читали, что управление дорог собирается вызвать на помощь полицию? — услышал Герствуд неподалеку от себя.
— И вызовут! — отозвался кто-то другой. — В подобных случаях всегда так поступают.
— Вы думаете, нам грозят неприятности? — спросил штрейкбрехер, лица которого Герствуд не мог различить.
— Нет, не думаю, — последовал ответ.
— Этот шотландец, что отправился с последним вагоном, рассказал мне, будто ему в голову запустили куском угля, — вставил чей-то голос.
В ответ послышался нервный смешок.
— Одному из наших, который ездил по Пятой авеню, очень не поздоровилось, как пишут в газетах, — произнес кто-то, растягивая слова. — У него в вагоне разбили все стекла, а его самого вытащили на улицу раньше, чем подоспела полиция.
— Все это верно, но сегодня дежурит больше полицейских.
Герствуд слушал, не особенно вдумываясь в слова штрейкбрехеров. Все эти люди, казалось ему, были изрядно напуганы, болтали они лихорадочно и с единственной целью — успокоить собственную тревогу.
Он равнодушно смотрел на курсировавшие по двору вагоны и ждал.
Двое из дожидавшихся очереди подошли ближе и стали за его спиной. Они были весьма словоохотливы, и Герствуд прислушался к их словам.
— Вы не трамвайщик? — спросил один из них.
— Я? Нет, я работал на бумажной фабрике, — отозвался другой.
— А я до октября работал в Ньюарке, — в тон ему сказал первый.
Они понизили голоса, и Герствуд некоторое время ничего не мог разобрать. Но вскоре оба заговорили громче.
— Я нисколько не виню этих ребят за то, что они бастуют.
