Песнь о Великой Матери. Страница 008
Соборная клеть — восковое дупло,
Здесь горлицам-душам добро и тепло.
Столбов осетры на резных плавниках
Взыграли горе, где молчания страх.
Там белке пушистой и глуби озёр
Печальница твари виёт омофор.
В пергаменных святцах есть лист выходной,
Цветя живописной поблёкшей строкой:
Творение рая, Индикт, Шестоднёв,
Писал, дескать, Гурий — изограф царёв.
Хоть титла не в лад, но не ложна строка,
Что Русь украшала сновидца рука!
***
Мой братец, мой зяблик весенний,
Поющий в берёзовой сени,
Тебя ли сычу над дуплом
Уверить в прекрасном былом!
Взгляни на сиянье лазури —
Земле улыбается Гурий,
И киноварь, нежный бакан
Льёт в пёстрые мисы полян!
На тундровый месяц взгляни —
Дремливей рыбачьей ладьи.
То он же, улов эскимос,
Везёт груду перлов и слёз!
Закинь невода твоих глаз
В речной голубиный атлас,
Там рыбью отару зограф
Пасёт средь кауровых трав!
Здесь горлицам-душам добро и тепло.
Столбов осетры на резных плавниках
Взыграли горе, где молчания страх.
Там белке пушистой и глуби озёр
Печальница твари виёт омофор.
В пергаменных святцах есть лист выходной,
Цветя живописной поблёкшей строкой:
Творение рая, Индикт, Шестоднёв,
Писал, дескать, Гурий — изограф царёв.
Хоть титла не в лад, но не ложна строка,
Что Русь украшала сновидца рука!
***
Мой братец, мой зяблик весенний,
Поющий в берёзовой сени,
Тебя ли сычу над дуплом
Уверить в прекрасном былом!
Взгляни на сиянье лазури —
Земле улыбается Гурий,
И киноварь, нежный бакан
Льёт в пёстрые мисы полян!
На тундровый месяц взгляни —
Дремливей рыбачьей ладьи.
То он же, улов эскимос,
Везёт груду перлов и слёз!
Закинь невода твоих глаз
В речной голубиный атлас,
Там рыбью отару зограф
Пасёт средь кауровых трав!