Песнь о Великой Матери. Страница 080
Катились по щекам бурнастым…
Идут кривым тюленьим ластам
Мои словесные браслеты!..
***
На куполах живут рассветы,
Ночам — колокола — светёлка,
Оне стрижами, как иголкой,
Под ними штопают шугаи.
Но лишь дойдёт игла до края,
Предутрие старух сметает
Пушистой розовой метлой,
И ангел ковшик золотой
С румяною зарничной брагой
Подносит колоколу Благо.
Опосле Лебедю, Сиону —
Для чистоты святого звона.
Колоколам есть имена.
О том вещают письмена
И годы светлого рожденья,
Чтобы роили поколенья
Узорных сиринов в ушах
Дырявым штопалкам на страх!
Качает Лебедя звонарь.
И мягко вздрагивает хмарь,
Как на карельских гуслях жилы.
То Лебедь — звон золотокрылый!
Он в перьях носит бубенцы,
Жалеек, дудочек ларцы.
А клюв и лапки из малины,
И где плывёт, там цвет кувшинный
Алеет с ягодой звончатой.
Недаром за двоперстной хатой,
Таяся, ликом на восток,
Зорит малиновый садок —
Идут кривым тюленьим ластам
Мои словесные браслеты!..
***
На куполах живут рассветы,
Ночам — колокола — светёлка,
Оне стрижами, как иголкой,
Под ними штопают шугаи.
Но лишь дойдёт игла до края,
Предутрие старух сметает
Пушистой розовой метлой,
И ангел ковшик золотой
С румяною зарничной брагой
Подносит колоколу Благо.
Опосле Лебедю, Сиону —
Для чистоты святого звона.
Колоколам есть имена.
О том вещают письмена
И годы светлого рожденья,
Чтобы роили поколенья
Узорных сиринов в ушах
Дырявым штопалкам на страх!
Качает Лебедя звонарь.
И мягко вздрагивает хмарь,
Как на карельских гуслях жилы.
То Лебедь — звон золотокрылый!
Он в перьях носит бубенцы,
Жалеек, дудочек ларцы.
А клюв и лапки из малины,
И где плывёт, там цвет кувшинный
Алеет с ягодой звончатой.
Недаром за двоперстной хатой,
Таяся, ликом на восток,
Зорит малиновый садок —