Джек Лондон. Мартин Иден. Страница 085
Работают двое, главный и помощник. Главный– я. Ты работаешь не на меня, а только под моим началом. Ну как, подучиться согласен?
Мартин ответил не сразу. Предложенье соблазнительное. Всего несколько месяцев в прачечной, и опять будет время учиться. Он умеет и работать и учиться в полную силу.
– Жратва что надо и отдельная комната, – сказал Джо.
Это решило дело. Отдельная комната, где можно будет без помехи жечь лампу.
– Но работа адова, – прибавил тот. Мартин многозначительно погладил выпиравшие на руках бицепсы.
– Не на легкой работе нажиты.
– Тогда давай столкуемся. – Джо потрогал голову. – Ух, башка трещит, прямо глаза не смотрят. Вчера вечером напился… все спустил… все как есть. Значит, мы так с тобой будем. Платят двоим сотню, да еще жилье и стол. Мне шло шестьдесят, помощнику сорок. Но прежний знал дело. Ты новичок. Покуда тебя обучу, спервоначалу еще и твоей работы хлебну. Считай, сейчас положу тебе тридцать, а потом дойдет и до сорока. Без обмана. Как выучишься управляться сам, сразу получишь сорок.
– Идет, – объявил Мартин, протянул руку, и они отменялись рукопожатием. – Вперед сколько-нибудь не дашь– на проезд и еще всякое?
– Пропился вчистую, – горестно ответил Джо и опять потрогал гудящую голову. – Только и есть обратный билет.
– И я на мели… за квартиру отдам последнее.
– Улизни, – присоветовал Джо.
– Не могу. Сестре задолжал.
Джо озадаченно присвистнул, и так прикинул и эдак, но ничего не придумал.
– Опрокинем по стаканчику, на это хватит, – уныло сказал он. – Пошли, может, чего и сообразим. Мартин отказался.
– Непьющий?
На этот раз Мартин кивнул, и Джо пожаловался:
– Мне бы так! Да не получается, – сказал он, будто оправдываясь. – Всю неделю работаешь как проклятый, ясно, потом напиваешься. А не напьюсь, так глотку себе перережу, не то всю лавочку спалю. А ты непьющий, это хорошо. Так и держи.
Мартин понимал, какая пропасть отделяет его от этого человека – виной тому книги, – но без труда перемахнул через пропасть назад. Всю жизнь он прожил среди рабочего люда, и дух товарищества накрепко соединил его с теми, кто в поте лица добывает свой хлеб. Задачу, как добраться до места, он решил сам, у Джо слишком трещала голова. Вещи он отправит по билету Джо. А сам– на то есть велосипед. До места семьдесят миль. За воскресенье он доедет, и в понедельник утром можно приступать к работе. А пока пойдет домой, сложит пожитки. Прощаться ему не с кем. Руфь и вся ее семья проводит лето в горах Сиерра-Невады, на озере Тахо.
В воскресенье вечером, усталый, пропыленный, он приехал в Горячие ключи. Джо бурно его приветствовал. Все воскресенье он работал, обмотав гудящую с похмелья голову мокрым полотенцем.
– С прошлой недели стирка накопилась, я ж за тобой ездил, – объяснил он. – Сундук твой прибыл. Он в твоей комнате. Ну и тяжеленный. Чего это в нем? Золотые слитки?
Джо сел на кровати, а Мартин принялся разбирать вещи.
Мартин ответил не сразу. Предложенье соблазнительное. Всего несколько месяцев в прачечной, и опять будет время учиться. Он умеет и работать и учиться в полную силу.
– Жратва что надо и отдельная комната, – сказал Джо.
Это решило дело. Отдельная комната, где можно будет без помехи жечь лампу.
– Но работа адова, – прибавил тот. Мартин многозначительно погладил выпиравшие на руках бицепсы.
– Не на легкой работе нажиты.
– Тогда давай столкуемся. – Джо потрогал голову. – Ух, башка трещит, прямо глаза не смотрят. Вчера вечером напился… все спустил… все как есть. Значит, мы так с тобой будем. Платят двоим сотню, да еще жилье и стол. Мне шло шестьдесят, помощнику сорок. Но прежний знал дело. Ты новичок. Покуда тебя обучу, спервоначалу еще и твоей работы хлебну. Считай, сейчас положу тебе тридцать, а потом дойдет и до сорока. Без обмана. Как выучишься управляться сам, сразу получишь сорок.
– Идет, – объявил Мартин, протянул руку, и они отменялись рукопожатием. – Вперед сколько-нибудь не дашь– на проезд и еще всякое?
– Пропился вчистую, – горестно ответил Джо и опять потрогал гудящую голову. – Только и есть обратный билет.
– И я на мели… за квартиру отдам последнее.
– Улизни, – присоветовал Джо.
– Не могу. Сестре задолжал.
Джо озадаченно присвистнул, и так прикинул и эдак, но ничего не придумал.
– Опрокинем по стаканчику, на это хватит, – уныло сказал он. – Пошли, может, чего и сообразим. Мартин отказался.
– Непьющий?
На этот раз Мартин кивнул, и Джо пожаловался:
– Мне бы так! Да не получается, – сказал он, будто оправдываясь. – Всю неделю работаешь как проклятый, ясно, потом напиваешься. А не напьюсь, так глотку себе перережу, не то всю лавочку спалю. А ты непьющий, это хорошо. Так и держи.
Мартин понимал, какая пропасть отделяет его от этого человека – виной тому книги, – но без труда перемахнул через пропасть назад. Всю жизнь он прожил среди рабочего люда, и дух товарищества накрепко соединил его с теми, кто в поте лица добывает свой хлеб. Задачу, как добраться до места, он решил сам, у Джо слишком трещала голова. Вещи он отправит по билету Джо. А сам– на то есть велосипед. До места семьдесят миль. За воскресенье он доедет, и в понедельник утром можно приступать к работе. А пока пойдет домой, сложит пожитки. Прощаться ему не с кем. Руфь и вся ее семья проводит лето в горах Сиерра-Невады, на озере Тахо.
В воскресенье вечером, усталый, пропыленный, он приехал в Горячие ключи. Джо бурно его приветствовал. Все воскресенье он работал, обмотав гудящую с похмелья голову мокрым полотенцем.
– С прошлой недели стирка накопилась, я ж за тобой ездил, – объяснил он. – Сундук твой прибыл. Он в твоей комнате. Ну и тяжеленный. Чего это в нем? Золотые слитки?
Джо сел на кровати, а Мартин принялся разбирать вещи.