Андрей Платонов. Фро. Страница 13
Ночью Нефед Степанович задремал в кухне на сундуке. Его уже шесть дней не вызывали в депо: он полагал, что в сегодняшнюю ночь ему не миновать поездки, и ожидал шагов вызывальщика на лестнице.
В час ночи в кухню вошла Фрося со сложенным листом бумаги в руке.
-- Папа!
-- Ты что, дочка? -- Старик спал слабо и чутко.
-- Отнеси телеграмму на почту, а то я устала.
-- А вдруг я уйду, а вызывалыцик придет? -- испугался отец.
-- Обождет, -- сказала Фрося. -- Ты ведь недолго будешь ходить... Только ты сам не читай телеграмму, а отдай ее там в окошко.
-- Не буду, -- обещал старик. -- А ты же письмо писала, давай заодно отнесу.
-- Тебя не касается, что я писала... У тебя деньги есть?
У отца деньги были; он взял телеграмму и отправился. В почтово-телеграфной конторе старик прочитал телеграмму: мало ли что, решил он, может, дочка заблуждение пишет, надо поглядеть.
Телеграмма назначалась Федору на Дальний Восток: "Выезжай первым поездом твоя жена дочь Фрося умирает при смерти осложнение дыхательных путей отец Нефед Евстафьев".
"Их дело молодое!" -- подумал Нефед Степанович и отдал телеграмму в приемное окно.
-- А я ведь видела сегодня Фросю! -- сказала телеграфная служащая. -Неужели она заболела?
-- Стало быть, так, -- объяснил машинист.
Утром Фрося велела отцу опять идти на почту -- отнести ее заявление, что она добровольно увольняется с работы вследствие болезненного состояния здоровья. Старик пошел опять, ему все равно в депо хотелось идти.
Фрося принялась чинить белье, штопать носки, мыть полы и убирать квартиру и никуда не ходила из дому.
Через двое суток пришел ответ молнией: "Выезжаю беспокоюсь мучаюсь не хороните без меня Федор".
Фрося точно сосчитала время приезда мужа, и на седьмой день после получения телеграммы она ходила по перрону вокзала, дрожащая и веселая. С востока без опоздания прибыл транссибирский экспресс. Отец Фроси находился тут же на перроне, но держался в отдалении от дочери, чтобы не мешать ее настроению.
Механик экспресса подвел поезд к станции с роскошной скоростью и мягко, нежно посадил состав на тормоза. Нефед Степанович, наблюдая эту вещь, немного прослезился, позабыв даже, зачем он сюда пришел.
Из поезда на этой станции вышел только один пассажир. Он был в шляпе, в длинном синем плаще, запавшие глаза его блестели от внимания. К нему побежала женщина.
-- Фро! -- сказал пассажир и бросил чемодан на перрон.
Отец потом поднял этот чемодан и понес его следом за дочерью и зятем.
На полдороге дочь обернулась к отцу:
-- Папа, ступай в депо, попроси, чтобы тебе поездку дали, -- тебе ведь скучно все время дома сидеть...
-- Скучно, -- согласился старик, -- сейчас пойду. Возьми у меня чемодан.
Зять глядел на старого машиниста.
-- Здравствуйте, Нефед Степанович!
-- Здравствуй, Федя. С приездом.
-- Спасибо, Нефед Степанович...
В час ночи в кухню вошла Фрося со сложенным листом бумаги в руке.
-- Папа!
-- Ты что, дочка? -- Старик спал слабо и чутко.
-- Отнеси телеграмму на почту, а то я устала.
-- А вдруг я уйду, а вызывалыцик придет? -- испугался отец.
-- Обождет, -- сказала Фрося. -- Ты ведь недолго будешь ходить... Только ты сам не читай телеграмму, а отдай ее там в окошко.
-- Не буду, -- обещал старик. -- А ты же письмо писала, давай заодно отнесу.
-- Тебя не касается, что я писала... У тебя деньги есть?
У отца деньги были; он взял телеграмму и отправился. В почтово-телеграфной конторе старик прочитал телеграмму: мало ли что, решил он, может, дочка заблуждение пишет, надо поглядеть.
Телеграмма назначалась Федору на Дальний Восток: "Выезжай первым поездом твоя жена дочь Фрося умирает при смерти осложнение дыхательных путей отец Нефед Евстафьев".
"Их дело молодое!" -- подумал Нефед Степанович и отдал телеграмму в приемное окно.
-- А я ведь видела сегодня Фросю! -- сказала телеграфная служащая. -Неужели она заболела?
-- Стало быть, так, -- объяснил машинист.
Утром Фрося велела отцу опять идти на почту -- отнести ее заявление, что она добровольно увольняется с работы вследствие болезненного состояния здоровья. Старик пошел опять, ему все равно в депо хотелось идти.
Фрося принялась чинить белье, штопать носки, мыть полы и убирать квартиру и никуда не ходила из дому.
Через двое суток пришел ответ молнией: "Выезжаю беспокоюсь мучаюсь не хороните без меня Федор".
Фрося точно сосчитала время приезда мужа, и на седьмой день после получения телеграммы она ходила по перрону вокзала, дрожащая и веселая. С востока без опоздания прибыл транссибирский экспресс. Отец Фроси находился тут же на перроне, но держался в отдалении от дочери, чтобы не мешать ее настроению.
Механик экспресса подвел поезд к станции с роскошной скоростью и мягко, нежно посадил состав на тормоза. Нефед Степанович, наблюдая эту вещь, немного прослезился, позабыв даже, зачем он сюда пришел.
Из поезда на этой станции вышел только один пассажир. Он был в шляпе, в длинном синем плаще, запавшие глаза его блестели от внимания. К нему побежала женщина.
-- Фро! -- сказал пассажир и бросил чемодан на перрон.
Отец потом поднял этот чемодан и понес его следом за дочерью и зятем.
На полдороге дочь обернулась к отцу:
-- Папа, ступай в депо, попроси, чтобы тебе поездку дали, -- тебе ведь скучно все время дома сидеть...
-- Скучно, -- согласился старик, -- сейчас пойду. Возьми у меня чемодан.
Зять глядел на старого машиниста.
-- Здравствуйте, Нефед Степанович!
-- Здравствуй, Федя. С приездом.
-- Спасибо, Нефед Степанович...