Андрей Платонов. Фро. Страница 15
Фрося хотела, чтобы у нее народились дети, она их будет воспитывать, они вырастут и доделают дело своего отца, дело коммунизма и науки. Федор в страсти воображения шептал Фросе слова о таинственных силах природы, которые дадут богатство человечеству, о коренном изменении жалкой души человека. Затем они целовались, ласкали друг друга, и благородная мечта их превращалась в наслаждение, точно сразу же осуществляясь.
По вечерам Фрося выходила из дому ненадолго и закупала продовольствие для себя и мужа; у них обоих все время увеличивался теперь аппетит. Они прожили, не разлучаясь, уже четверо суток. Отец до сих пор еще не возвратился из поездки: наверно, опять повел далеко холодный паровоз.
Еще через два дня Фрося сказала Федору, что вот они еще побудут так вместе немножко, а потом надо за дело и за жизнь приниматься.
-- Завтра же или послезавтра мы начнем с тобою жить по-настоящему! -говорил Федор и обнимал Фро.
-- Послезавтра! -- шепотом соглашалась Фро.
На восьмой день Федор проснулся печальным.
-- Фро! Пойдем трудиться, пойдем жить, как нужно... Тебе надо опять на курсы связи поступить.
-- Завтра! -- прошептала Фро и взяла голову мужа в свои руки.
Он улыбнулся ей и смирился.
-- Когда же, Фро? -- спрашивал Федор жену на следующий день.
-- Скоро, скоро, -- отвечала дремлющая, кроткая Фро; руки ее держали его руку, он поцеловал ее в лоб.
Однажды Фрося проснулась поздно, день давно разгорелся во дворе. Она была одна в комнате, шел, наверно, десятый или двенадцатый день ее неразлучного свидания с мужем. Фрося сразу поднялась с постели, отворила настежь окно и услышала губную гармонию, которую она совсем забыла. Гармония играла не наверху. Фрося поглядела в окно. Около сарая лежало бревно, на нем сидел босой мальчик с большой, детской головой и играл на губной музыке.
Во всей квартире было тихо и странно, Федор куда-то отлучился. Фрося вышла на кухню. Там сидел отец на табуретке и дремал, положив голову в шапке на кухонный стол. Фрося разбудила его.
-- Ты когда приехал?
-- А? -- воскликнул старик. -- Сегодня, рано утром.
-- А кто тебе дверь отворил? Федор?
-- Никто, -- сказал отец, -- она была открыта... Меня Федор на вокзале нашел, я там спал на лавке.
-- А почему ты спал на вокзале, что у тебя -- места нету? -рассердилась Фрося.
-- А что! Я там привык, -- говорил отец. -- Я думал -- мешать вам буду...
-- Ну уж ладно, ханжа! А где Федор, когда он явится?..
Отец затруднился.
-- Он не явится, -- сказал старик, -- он уехал...
Фро молчала перед отцом. Старик внимательно глядел на кухонную ветошку и продолжал:
-- Утром курьерский был, он сел и уехал на Дальний Восток. Может, говорит, потом в Китай проберусь -- неизвестно.
-- А еще что он говорил? -- спросила Фрося.
-- Ничего, -- ответил отец. -- Велел мне идти к тебе домой и беречь тебя. Как, говорит, поделает все дела, так либо сюда вернется, либо тебя к себе выпишет.
-- Какие дела? -- узнавала Фрося.
По вечерам Фрося выходила из дому ненадолго и закупала продовольствие для себя и мужа; у них обоих все время увеличивался теперь аппетит. Они прожили, не разлучаясь, уже четверо суток. Отец до сих пор еще не возвратился из поездки: наверно, опять повел далеко холодный паровоз.
Еще через два дня Фрося сказала Федору, что вот они еще побудут так вместе немножко, а потом надо за дело и за жизнь приниматься.
-- Завтра же или послезавтра мы начнем с тобою жить по-настоящему! -говорил Федор и обнимал Фро.
-- Послезавтра! -- шепотом соглашалась Фро.
На восьмой день Федор проснулся печальным.
-- Фро! Пойдем трудиться, пойдем жить, как нужно... Тебе надо опять на курсы связи поступить.
-- Завтра! -- прошептала Фро и взяла голову мужа в свои руки.
Он улыбнулся ей и смирился.
-- Когда же, Фро? -- спрашивал Федор жену на следующий день.
-- Скоро, скоро, -- отвечала дремлющая, кроткая Фро; руки ее держали его руку, он поцеловал ее в лоб.
Однажды Фрося проснулась поздно, день давно разгорелся во дворе. Она была одна в комнате, шел, наверно, десятый или двенадцатый день ее неразлучного свидания с мужем. Фрося сразу поднялась с постели, отворила настежь окно и услышала губную гармонию, которую она совсем забыла. Гармония играла не наверху. Фрося поглядела в окно. Около сарая лежало бревно, на нем сидел босой мальчик с большой, детской головой и играл на губной музыке.
Во всей квартире было тихо и странно, Федор куда-то отлучился. Фрося вышла на кухню. Там сидел отец на табуретке и дремал, положив голову в шапке на кухонный стол. Фрося разбудила его.
-- Ты когда приехал?
-- А? -- воскликнул старик. -- Сегодня, рано утром.
-- А кто тебе дверь отворил? Федор?
-- Никто, -- сказал отец, -- она была открыта... Меня Федор на вокзале нашел, я там спал на лавке.
-- А почему ты спал на вокзале, что у тебя -- места нету? -рассердилась Фрося.
-- А что! Я там привык, -- говорил отец. -- Я думал -- мешать вам буду...
-- Ну уж ладно, ханжа! А где Федор, когда он явится?..
Отец затруднился.
-- Он не явится, -- сказал старик, -- он уехал...
Фро молчала перед отцом. Старик внимательно глядел на кухонную ветошку и продолжал:
-- Утром курьерский был, он сел и уехал на Дальний Восток. Может, говорит, потом в Китай проберусь -- неизвестно.
-- А еще что он говорил? -- спросила Фрося.
-- Ничего, -- ответил отец. -- Велел мне идти к тебе домой и беречь тебя. Как, говорит, поделает все дела, так либо сюда вернется, либо тебя к себе выпишет.
-- Какие дела? -- узнавала Фрося.