Андрей Платонов. Впрок. Страница 04
Через несколько часов пешеходной работы мы остановились у входных ворот деревни, устроенных в виде триумфальной дуги, на которых было написано: "С.-х. коллектив "Доброе начало". Сам колхоз расположился по склону большой балки, внизу же ее протекал ручей, работавший круглый год. Избы колхоза были обыкновенно деревенскими, всё имущественное оборудование было давним и знакомым, только люди показались мне неизвестными. Они ходили во множественном числе по всем местам деревни, щупали разные предметы, подвинчивали гайки на плугах, дельно ссорились и серьезно размышляли. Общим чувством всего населения колхоза была тревога и забота, и колхозники старались уменьшить свою тревогу перед севом рачительной подготовкой. Каждый считал для пользы дела другого дураком и поэтому проверял гайки на всех плугах, только своею собственной рукой. Я слышал краткие собеседования.
- Ты смотрел спицы на сеялках?
- Смотрел.
- Ну и что ж?
- Кои шатались, те починил.
- Починил? Знаю я, как ты починишь! Надел с утра рубаху-баян и ходит! Дай-ка я сам схожу - сызнова починю.
Тот, на котором была рубаха-баян (о сорока пуговицах, напоминающих кнопки гармонии), ничего не возразил, а лишь вздохнул, что никак не мог угодить на колхозных членов.
- Васьк, ты бы сбегал лошадей посмотреть!
- А чего их глядеть? Я глядел: стоят, овес жуют, который день, аж салом подернулись.
- А ты все-таки сбегай их проведать!
- Да чего бегать-то, лысый человек? Чего зря колхозные ноги бить?
- Ну, так: поглядишь на их настроенье, прибежишь - скажешь.
- Вот дьявол жадный, - обиделся моложавый Васька. - Ведь я все кулачество по найму прошел, а так сроду не мотался.
- Чудак: у кулака было грабленое, а у нас кровное.
В конце концов Васька пошел все-таки глядеть на настроенье общественных лошадей.
- Граждане, - сказал подошедший человек с ведром олеонафта; из этого ведра он мазал все железные движущиеся и неподвижные части по колхозу, страшась, что они погибнут от ржави и трения. - Граждане, вчерашний день Серега опять цигарки с огнем швырял куда попало. Сообщаю это, а то будет пожар!
- Брешешь, смазчик, - возразил присутствовавший здесь же громадный Серега. - Я их заплевывал.
- Заплевывал, да мимо, - спорил смазчик, - а огонь сухим улетал.
- Ну ладно, будет зудеть, - смирился Серега. - Ты сам ходишь олеонафтом наземь капаешь, а он ведь на общие средства куплен.
- Граждане, он нагло и по-кулацки врет. Пускай хоть одну каплю где-нибудь сыщет. Что он меня мучает!
- Будя вам, - сказал Кондров, - не пересобачивайте общие заботы. Ты, Серега, кури скромней, а ты - капать капай, - колхозу капля не ужасна, а вот мажь - где нужно, а не где сухо. Зачем ты шины-то на телегах мажешь?
- Ржави боюсь, товарищ Кондров, - ответил смазчик. - Я прочитал, что ржавь - это тихий огонь, а товарищ Куйбышев по радио говорил - у нас голод на железо: я и скуплюсь на него.