Андрей Платонов. Впрок. Страница 17
Мы дали газ в мотор и, с перебоями в цилиндрах, достигли бога и верующих в него.
Шел старик по земле, одетый в рядно, босой и торжественный. Борода, ясные очи и благоду-шие пожилого лица служили как бы определенными признаками бога-отца. Вокруг косматых головных волос светилось ровное озарение. Увидев автомобиль, бог-отец выпустил из рук чернохвостого голубя, означавшего духа святого; голубь не хотел было улетать от кормильца, но Григорий дал воющий сигнал - и птица понеслась боком вдаль.
За это мы получили из толпы камень, разбивший стекло в правой фаре.
Григорий тогда встал на шоферское сиденье:
- Господа старики и старухи! (В южных слободах любят это почтительно-отжившее обращение). Господь устал от тягости грехов народа и пешего хода по земному пространству. Мы приехали сюда на машине, чтобы заставить дьявола послужить господу... Садись, бог!
- Охотно, голубчик! - согласился близко созерцавший нас бог-отец.
Он был усажен в пассажирское заднее сиденье, и рядом с ним сел Григорий, а шофер повел машину с такой скоростью, чтобы старики и старухи поспевали сзади бежать.
Ночь продолжалась над нами; глубокая звездная природа существовала вокруг нас, не замечая местного людского происшествия. В слободе заметили приближение того, кто явился во второй раз в мир человечества, и сторож зазвонил в главный колокол с малыми подголосками, произнося на них пасхальную службу.
Шоферское боковое зеркало все время отражало свет заднего бога, и вдруг оно погасло; я не мог обернуться, потому что по указанию шофера качал воздух в бензиновый бак, но зеркало опять заблестело божьим сиянием, и я успокоился.
У входа в храм лежал ниц поп и так же повалены были все те, кто раньше ходил под богом. В стороне стояла группа комсомольцев, трактористов и молодых слобожан, они бесстрашно улыбались накануне светопреставления. Один крестьянин, уже положительного возраста, подошел ко мне в сомнении:
- Либо, товарищ, правда - бог где-то был, а теперь явился, когда не нужен.
Я не разубеждал его словами, поскольку бог-отец почти фактически был. Здесь божий свет снова потух. Поп поднял очи.
- Где же свет господень, что я видел во мгновении времени?
- Сейчас, - ответил бог. Но свет вокруг его головы не происходил.
- Давай я зажгу! - предложил Григорий. - Ты будешь копаться должность потеряешь.
Он заголил богу рядно, как юбку, пошарил на его груди, и свет засиял.
- У тебя зажимы на батарее ослабли, - тихо сообщил Григорий богу.
- Знаю! - согласно сказал господь. - Туда бы нужно болтики и гаечки, а разве их обнаружишь где в степи.
После посещения храма мы повезли бога в избу-читальню. Так пожелал Григорий, а бог согласился. У Григория был замысел: в этой зажиточной слободе почти никто не верил в радио, а считали его граммофоном. - Григорий вез бога в техническое доказательство. В избе-читальне собралось народу порядочно, тем более что прибывал бог.
Шел старик по земле, одетый в рядно, босой и торжественный. Борода, ясные очи и благоду-шие пожилого лица служили как бы определенными признаками бога-отца. Вокруг косматых головных волос светилось ровное озарение. Увидев автомобиль, бог-отец выпустил из рук чернохвостого голубя, означавшего духа святого; голубь не хотел было улетать от кормильца, но Григорий дал воющий сигнал - и птица понеслась боком вдаль.
За это мы получили из толпы камень, разбивший стекло в правой фаре.
Григорий тогда встал на шоферское сиденье:
- Господа старики и старухи! (В южных слободах любят это почтительно-отжившее обращение). Господь устал от тягости грехов народа и пешего хода по земному пространству. Мы приехали сюда на машине, чтобы заставить дьявола послужить господу... Садись, бог!
- Охотно, голубчик! - согласился близко созерцавший нас бог-отец.
Он был усажен в пассажирское заднее сиденье, и рядом с ним сел Григорий, а шофер повел машину с такой скоростью, чтобы старики и старухи поспевали сзади бежать.
Ночь продолжалась над нами; глубокая звездная природа существовала вокруг нас, не замечая местного людского происшествия. В слободе заметили приближение того, кто явился во второй раз в мир человечества, и сторож зазвонил в главный колокол с малыми подголосками, произнося на них пасхальную службу.
Шоферское боковое зеркало все время отражало свет заднего бога, и вдруг оно погасло; я не мог обернуться, потому что по указанию шофера качал воздух в бензиновый бак, но зеркало опять заблестело божьим сиянием, и я успокоился.
У входа в храм лежал ниц поп и так же повалены были все те, кто раньше ходил под богом. В стороне стояла группа комсомольцев, трактористов и молодых слобожан, они бесстрашно улыбались накануне светопреставления. Один крестьянин, уже положительного возраста, подошел ко мне в сомнении:
- Либо, товарищ, правда - бог где-то был, а теперь явился, когда не нужен.
Я не разубеждал его словами, поскольку бог-отец почти фактически был. Здесь божий свет снова потух. Поп поднял очи.
- Где же свет господень, что я видел во мгновении времени?
- Сейчас, - ответил бог. Но свет вокруг его головы не происходил.
- Давай я зажгу! - предложил Григорий. - Ты будешь копаться должность потеряешь.
Он заголил богу рядно, как юбку, пошарил на его груди, и свет засиял.
- У тебя зажимы на батарее ослабли, - тихо сообщил Григорий богу.
- Знаю! - согласно сказал господь. - Туда бы нужно болтики и гаечки, а разве их обнаружишь где в степи.
После посещения храма мы повезли бога в избу-читальню. Так пожелал Григорий, а бог согласился. У Григория был замысел: в этой зажиточной слободе почти никто не верил в радио, а считали его граммофоном. - Григорий вез бога в техническое доказательство. В избе-читальне собралось народу порядочно, тем более что прибывал бог.