С тех пор Пашку отдали бабе в мужья, и он, из страха перед ней, стал жить сознательным тружеником, благодаря свою судьбу и советскую власть, в руках которой эта судьба находится.
Начиная с того светлого судебного момента и доныне Пашка все время лез в гору и дошел до поста председателя колхоза - настолько в нем увеличилось количество ума благодаря воздействию сознательной супруги.
И в районе Пашку тоже высоко ценили, как низовую пружину, жмущую бедные и средние массы вперед; он же сам все более тосковал, что не знает всей научности на свете, и собирался поехать учиться после пятилетки.
Я прожил в колхозе "Утро человечества" очень долго: я был свидетелем ярового сева на 140% от плана и участником трех строительств - прудовой плотины, семенного амбара и силосной башни.
После каждого очередного успеха Пашка выступал на собрании колхоза и провозглашал приблизительно одну и ту же тему:
- Я - товарищ Пашка - со всеми вами, бедняками и товарищами, добьюсь того, чтобы в СССР никогда не смолкал рев гудков индустриализации, как над британским империализмом никогда не заходит солнце. И дальше того: мы добьемся, чтобы дым наших заводов застил солнце над Британией!. Мы должны в будущем году взять какой-нибудь героический завод, дабы полностью снабжать его из нашего колхоза пшеничным зерном, - пусть наш рабочий товарищ оставит черный кислый хлеб и кушает наш первый первач! Это говорю я - товарищ Пашка!..
Дожив близ Пашки до начала осени, полюбив его до глубокой дружбы, ибо он был живым доказательством, что глупость есть лишь преходящее социальное условие, я все же в один светлый день подал ему руку на прощание и поехал в уральские степи.
- Езжай куда хочешь, - сказал мне Павел Егорович. - Все мы кипим в одном классовом котле, и сок твоей жизни дойдет до меня.
Расставаясь с товарищами и врагами, я надеюсь, что коммунизм наступит скорее, чем пройдет наша жизнь, что на могилах всех врагов, нынешних и будущих, мы встретимся с товарищами еще раз и тогда поговорим обо всем окончательно.
