Роберт Рожественский. Тополь стоит,

 
Тополь стоит,
наготу терпя,
словно скелет
самого себя.
Слишком прозрачны,
очень пусты
черные
неживые кусты.
Тихой тропинки
грустный излом
 
 
без продоженья…