Роберт Рожественский. Приходит врач, на воробья похожий

 
Приходит врач, на воробья похожий,
и прыгает смешно перед постелью.
И клювиком выстукивает грудь.
И маленькими крылышками машет.
— Ну, как дела? —
    чирикает привычно. —
Есть жалобы?.. —
Я отвечаю:
    — Есть.
Есть жалобы.
Есть очень много жалоб…
Вот, — говорю, —
    не прыгал с парашютом…
Вот, — говорю, —
    на лошади не ездил…
По проволоке в цирке не ходил…
 
 
Он морщится:
— Да бросьте вы!
Не надо!
Ведь я серьезно…
 
 
— Я серьезно тоже.
Послушайте, великолепный доктор:
когда-то в Омске
    у большой реки
мальчишка жил,
затравленный войною…
Он так мечтал о небе —
    синем-синем!
О невозможно белом парашюте,
качающемся
    в теплой тишине…
Еще мечтал он
    о ночных погонях!
О странном,
древнем ощущенье скачки,
когда подпрыгивает сердце к горлу
и ноги прирастают к стременам!..
Он цирк любил.
И в нем —
    не акробатов,
не клоунов,
не львов, больших и грустных,
а девочку,
    шагающую мягко
по воздуху,
спрессованному в нить.
О, как он после представлений клялся:
"Я научусь!
И я пойду за нею!.."
Вы скажете:
    — Но это все наивно… —
Да-да, конечно.
Это все наивно.
Мы —
    взрослые —
        мечтаем по-другому
и о другом…
Мечта приходит к нам
еще неосязаемой,
    неясной,
невидимой,
неназванной, как правнук.
И остается в нас до исполненья.
Или до смерти.
Это все равно.
Мы без мечты немыслимы.
    Бессильны.
Но если исполняется она,
за ней — как ослепление —
другая!..
Исполнилось лишь самое начало.
Любовь исполнилась
и крик ребенка.
Исполнились друзья,
    дороги,
        дали.
Не все дороги
и не все друзья, —
я это понимаю!..
 
 
Только где-то
живут мечты —
    наивные, смешные, —
с которых мы и начали мечтать.
Они нам в спины смотрят долго-долго —
вдруг обернемся
и "спасибо!" скажем.
Рукой взмахнем:
    — Счастливо!..
        Оставайтесь…
Простите за измену.
Мы спешим… —
Но, может, это даже не измена?!
 
 
…А доктор
    собирает чемоданчик.
Молчит и улыбается по-птичьи.
Уходит.
И уже у самой двери
он тихо говорит:
— А я мечтал…
давно когда-то…
    вырастить
        овчарку…
А после
    подарить погранзаставе…
И не успел… —
Действительно, смешно.