Махая обротью, он побежал в хутор.
Не успели ярские подводы доехать до правления колхоза, как уже половине хутора стало известно о том, что ярские приехали забирать семенной хлеб. Не пожалел Банник ног, шныряя с база на баз.
Сначала на проулках собрались бабы, заторочили, всшумелись, как табунки встревоженных куропаток.
— Хлеб наш увозят, милушки!
— Сеять-то нечем будет!
— Головушка моя горькая!
— Люди добрые говорили, что не надо засыпать было в обчественный анбар…
— Кабы казаки нас слухали!
— Надо идтить, говорить казакам, чтобы хлеба не давали!
— Да мы и сами не дадим! Поедемте, бабочки, к анбарам! Заберем колья и не подпустим их к замкам!
Потом появились казаки. И промеж них такие же пошли разговоры. Переходя от проулка к проулку, с улицы на улицу, собрались в немалую толпу, двинулись к амбарам.
Тем временем Давыдов прочитал привезенную ярцами от председателя правления райполеводсоюза служебную записку.
«Тов. Давыдов, — писал Лупетов, — у тебя на глубинке есть 73 центнера оставшейся невывезенной по хлебозаготовке пшеницы. Предлагаю тебе выдать эту пшеницу (все 73 центнера) Ярскому колхозу. У них не хватает семенного материала. С конторой Союзхлеба я согласовал вопрос».
Давыдов прочитал, распорядился выдать хлеб. Ярцы со двора правления колхоза поехали к амбарам, но возле амбаров улицу запрудил народ. Сотни две баб и казаков окружили подводы.
— Куда едете?
— За нашим хлебом? Черти вас принесли?
— Поворачивай!
— Не дадим!
Демка Ушаков кинулся за Давыдовым. Тот рысью прибежал к амбарам.
— В чем дело, граждане? Чего вы собрались?
— Ты почему наш хлеб отдаешь ярцам? Мы для них его засыпали?
— Тебе, Давыдов, кто это такие права давал?
— А мы чем сеять будем?
Давыдов взлез на приклеток ближайшего амбара, спокойно объяснил, что выдает он по распоряжению райполеводсоюза не семенной хлеб, а оставшийся по хлебозаготовке.
— Вы, граждане, не беспокойтесь, наш хлеб будет целый. А вам вместо того, чтобы без дела слоняться да семечки лущить, в поле надо ехать. Имейте в виду, бригадиры ведут учет невышедших на работу. Кто не пойдет, будем штрафовать.
Часть казаков покинула улицу. Многие, успокоенные заявлением Давыдова, отправились в поле. Кладовщик начал отпускать ярцам хлеб. Давыдов ушел в правление. Но через полчаса в настроении баб, все еще дежуривших возле амбаров, произошла резкая перемена. Яков Лукич поспособствовал этому, шепнул нескольким казакам:
— Брешет Давыдов! Семенной увозит! Колхоз посеет, а что единоличники засыпали, отдадут Ярскому колхозу.
Бабы заволновались. Банник, Демид Молчун, дед Донецков и еще человек тридцать казаков, посовещавшись, подошли к весам.
— Не даем хлеб! — от имени всех заявил Донецков.
— У тебя не спрашиваются! — огрызнулся Демка Ушаков.
Между ними началась перепалка. Ярцы вступились за Демку.
