Поднятая целина. Книга 1. Страница 170
Сцена текуче наполнялась бабами, многорукая толпа снова окружила Андрея, жарко дыша ему в лицо и в затылок, окружая неразрывным кольцом.
— Я — председатель! — крикнул Разметнов. — Надо мной смеяться — над Советской властью смеяться! Отойди! Хлеба я вам не дозволю брать! Собрание считаю закрытым!..
— Сами возьмем!
— Хо-хо! Закрыл!
— Откроем!
— К Давыдову пойдем, ишо его потрясем!
— А ну, ходу в правление!
— Разметнова придержать надо!
— Бей его, ребятки!..
— Чего ему в зубы глядеть?!
— Он против Сталина!
— Посадить его!
Одна из баб стащила со стола президиума красную сатиновую покрышку, сзади укутала ею голову Разметнова. А пока он пытался сорвать пахнущую чернилами и пылью скатерть, Дымок, не размахиваясь, ударил его под ложечку.
Освободив голову, задыхаясь от безрассудной ярости и боли, Андрей выхватил из кармана наган. Бабы с криком шарахнулись в стороны, но Дымок, Ефим Трубачев и еще двое проникших на сцену казаков схватили его за руки, обезоружили.
— Стрелять в народ хотел! Вот сукин-то сын! — радостно заорал Трубачев, поднимая над головой разметновский наган с порожним, без единого патрона барабаном…
Давыдов невольно замедлил шаг, услышав доносившийся от амбаров сплошной и грозный рев: «Ая-я-я-я-я-я!» — высоко взлетая, звенел над мужскими басовитыми голосами пронзительный бабий крик. Он резко выделялся из слитной массы голосов, как выделяется из общего гона осенью в лесу, тронутом первыми заморозками, страстный, захлебывающийся, яростно плачущий лай гончей суки, идущей вместе со стаей по горячему следу красного зверя.
«Надо бы послать за второй бригадой, а то разберут хлеб», — подумал Давыдов. Он решил вернуться в правление, чтобы спрятать где-нибудь ключи от амбаров с семенным зерном. Демка Ушаков растерянно стоял у ворот.
— Я схоронюсь, товарищ Давыдов. А то меня за ключи дерзать будут.
— Это твое дело. Найденова нет?
— Он во второй бригаде.
— А из второй бригады здесь никого нет?
— Кондрат Майданников.
— Где он? Что он тут делает?
— За семенами приехал. Да вот он метется!
К ним, поспешая, подходил Майданников. Еще издали махнул кнутом, крикнул:
— Андрея Разметнова арестовало общество! Посадили его в подвал и зараз направляются к амбарам. Ты прихоронись, товарищ Давыдов, а то как бы греха не вышло… Народ прямо-таки осатанел!
— Не буду я прятаться! С ума ты сошел?! На тебе ключи и мотай в бригаду, скажи Любишкину, чтобы посадил человек пятнадцать на коней и сейчас же скакал сюда. Видишь, у нас здесь… буза начинается. Район я не хочу тревожить, сами управимся. Ты на чем приехал?
— На бричке.
— Отцепи одну лошадь, садись верхом и дуй!
— Это я в два счета! — Майданников сунул в карман ключи, побежал по проулку.
Давыдов не спеша подходил к амбарам. Толпа несколько приутихла, поджидая его. «Идет, вражина!» — истерично крикнула какая-то бабенка, указывая на Давыдова.