Давыдов беспечно махнул рукою:
— Сошлемся на нашу молодость, поймет и простит… Что ж, давай поговорим, товарищ Нестеренко, а то ведь время-то идет, факт!
— Выбирай место посуше, чтобы присесть.
Они устроились на небольшом глинистом курганчике, брошенной сурчине, и Нестеренко не спеша заговорил:
— Перед тем как явиться сюда, побывал в Гремячем. Познакомился с Разметновым, со всеми из актива, кто был в хуторе, а Нагульнова я знаю, встречался с ним еще до приезда в хутор, был он у нас и в райкоме. Я уже говорил и ему и Разметнову, повторяю и тебе: плохо вы ведете работу по вовлечению в партию хороших колхозников, преданных нашему делу людей. Очень плохо! А хорошие ребята в колхозе есть, согласен?
— Факт!
— В чем же дело?
— И хорошие выжидают…
— Чего?
— Как обернется дело с колхозом… А пока — на своих огородах больше копаются.
— Пошевеливать их надо, будить у них леность мысли.
— Шевелим помаленьку, но толку мало. Думаю, что к осени будет прирост в нашей ячейке, факт!
— А до осени будете сидеть сложа руки?
— Нет, зачем же, будем действовать, но не будем нажимать.
— А я и не говорю о каком-то нажиме. Надо попросту не упускать ни единой возможности пригорнуть к себе того или иного трудягу из передовых, разъяснить ему доступным языком политику партии.
— Так мы и действуем, товарищ Нестеренко, — заверил Давыдов.
— Действуете, а ячейка не растет. Это похоже скорее на бездействие, чем на действие… Что ж, подождем — увидим, как у вас дальше дело пойдет. Ну, а теперь поговорим о другом. Хочу указать тебе на кое-какие недостатки иного порядка. Сюда я приехал познакомиться с тобой, обнюхаться, как говорится, и побеседовать по душам. Парень ты грамотный и всерьез на молодость свою ссылаться не будешь, ушла твоя молодость, да так ушагала, что и не догонишь и не вернешь! Скидок от меня на свое пролетарское происхождение, на неопытность и прочее не жди, но не жди и особой, непоколебимой суровости, какой любят щеголять некоторые партийные руководители. — Нестеренко, несколько оживившись, продолжал: — Привились у нас в партийном быту, на мой взгляд, неумные действия и соответствующие им выражения «снять стружку», «прочистить с песочком», «продрать наждаком» и так далее. Как будто речь идет не о человеке, а о каком-то ржавом куске железа. Да что же это такое, в самом деле? И заметь, что выражения эти в ходу по большей части у тех, кто за всю свою жизнь не снял ни одной стружки ни с металла, ни с дерева и уж наверное никогда не держал в руках наждачного бруска. А ведь человек — тонкая штука, и с ним надо, ох, как аккуратно обходиться!
Расскажу тебе одну историю. В восемнадцатом году был у нас в отряде такой порядок и такая дисциплина, что хуже бы, да некуда. Не отряд Красной гвардии, а осколок махновской банды, честное слово!
