Евнений Шварц. Дракон. Страница 070
Любопытство, жажда познания, а отсюда любовь к одному, отрицание другого. И Шкловский тут много ближе к многогрешным писателям, а Эйхенбаум – к мыслителям, иной раз излишне чистым. Сейчас они оба живут в Доме творчества, и как ни зайдешь – то у одного, то у другого какие-то открытия. Борис Михайлович беленький, легенький, с огромной, нет, точнее, с просторной головой. Волосы вокруг просторной, красной от летнего загара лысины кажутся серебряными. Он очень вежливо, что ему никак не трудно, очень внимательно встречает тебя и рассказывает, что такое Бах. Он в последнее время занимается Полонским, ему заказана статья к однотомнику, и все думает и думает о музыке. Он приобрел проигрыватель и целую библиотеку долгоиграющих пластинок. Составил к ним карточный каталог. Читает упорно книги по музыковедению. Никто не заказывал ему статью о Бахе, но он все думает о нем, думает. Шкловский, когда входишь в сад Дома творчества, на площадку между столовой и самим домом, где стоит в цветочной клумбе на высоком деревянном постаменте бюст Горького, Шкловский, повторяю, поворачивает к тебе всю свою большеротую, курносую, клоунскую маску. Смотрит Шкловский и как бы взвешивает на внутренних весах, выносит он тебя нынче или не выносит. И если стрелка весов за тебя – заговаривает.
11 августа
В последний раз он говорил о том, что в первых вариантах «Войны и мира» сюжет зависит от воли героев, от их сознательных решений. Князь Андрей отказывается от Наташи для того, чтобы Пьер мог на ней жениться. И постепенно убирает все сознательные поступки, и сюжет развивается вне воли героев. Впрочем, рассказав это, Шкловский добавил: «У меня нет уверенности, что это интересно. Я теперь совсем потерял ощущение того, что интересно и что нет».
Е.Л. Шварц в роли тамады
Торжественное заседание
Шуточная пьеса
Алексей Толстой. Товарищи. Вот что на банкетах отвратительно. Хочется есть, хочется пить водку. А все безумно мешают. Лезут говорить речи. Открыли клуб. Вот он открыт. Тоска безумная. А ты изволь председательствуй... Что делать? Тут никакой черт не может помочь.
(Гром, дым, пламя из-под земли.)
Голос. Извиняюсь.
Толстой. Кто это говорит?
Голос. Я-с.
Толстой. Кто это я-с?
Голос. Тот самый.
Толстой. Который?
(Гром и молния. Из-под земли вырастает Черт.)
Черт. Вы изволили сказать – никакой черт не может помочь.
Толстой. Ты кто такой?
Черт. Черт.
Толстой. Черт?
Черт. Вы перед ним находитесь.
Толстой(издает неопределенный вопль, выражающий крайнее изумление).У-и-ой.
Черт. Здравствуйте, Алексей Николаевич.
Толстой. Зачем ты сюда пришел?
Черт. Как вы изволили жаловаться, будто никакой черт не может помочь, то я счел своим долгом почтительно опровергнуть. Я помогу-с.
Толстой. Ничего не понимаю. Ты где работаешь?
Черт. Известно-с. В пекле.
Толстой. Писатель?
Черт. Библиотекарь.
Толстой. Чего врешь?
11 августа
В последний раз он говорил о том, что в первых вариантах «Войны и мира» сюжет зависит от воли героев, от их сознательных решений. Князь Андрей отказывается от Наташи для того, чтобы Пьер мог на ней жениться. И постепенно убирает все сознательные поступки, и сюжет развивается вне воли героев. Впрочем, рассказав это, Шкловский добавил: «У меня нет уверенности, что это интересно. Я теперь совсем потерял ощущение того, что интересно и что нет».
Е.Л. Шварц в роли тамады
Торжественное заседание
Шуточная пьеса
Алексей Толстой. Товарищи. Вот что на банкетах отвратительно. Хочется есть, хочется пить водку. А все безумно мешают. Лезут говорить речи. Открыли клуб. Вот он открыт. Тоска безумная. А ты изволь председательствуй... Что делать? Тут никакой черт не может помочь.
(Гром, дым, пламя из-под земли.)
Голос. Извиняюсь.
Толстой. Кто это говорит?
Голос. Я-с.
Толстой. Кто это я-с?
Голос. Тот самый.
Толстой. Который?
(Гром и молния. Из-под земли вырастает Черт.)
Черт. Вы изволили сказать – никакой черт не может помочь.
Толстой. Ты кто такой?
Черт. Черт.
Толстой. Черт?
Черт. Вы перед ним находитесь.
Толстой(издает неопределенный вопль, выражающий крайнее изумление).У-и-ой.
Черт. Здравствуйте, Алексей Николаевич.
Толстой. Зачем ты сюда пришел?
Черт. Как вы изволили жаловаться, будто никакой черт не может помочь, то я счел своим долгом почтительно опровергнуть. Я помогу-с.
Толстой. Ничего не понимаю. Ты где работаешь?
Черт. Известно-с. В пекле.
Толстой. Писатель?
Черт. Библиотекарь.
Толстой. Чего врешь?