У вас такой здоровый цвет лица, такие живые глаза. Не верить ничему – да ведь это смерть!
Девушка. Ах, я все понимаю.
Ученый. Все понимать – это тоже смерть.
Девушка. Все на свете одинаково. И те правы, и эти правы, и, в конце концов, мне все безразлично.
Ученый. Все безразлично, – да ведь это еще хуже смерти! Вы не можете так думать. Нет! Как вы огорчили меня!
Девушка. Мне все равно... Нет, мне не все равно, оказывается. Теперь вы не будете каждый вечер смотреть на меня?
Ученый. Буду. Все не так просто, как кажется. Мне казалось, ваши мысли гармоничны, как вы... Но вот они передо мной... Они вовсе не похожи на те, которых я ждал... И все-таки... все-таки я люблю вас...
Девушка. Любите?
Ученый. Я люблю вас...
Девушка. Ну вот... я все понимала, ни во что не верила, мне все было безразлично, а теперь все перепуталось...
Ученый. Я люблю вас...
Девушка. Уйдите... Или нет... Нет, уйдите и закройте дверь... Нет, я уйду.. Но... если вы завтра вечером осмелитесь... осмелитесь не прийти сюда, на балкон, я... я... прикажу... нет... я просто огорчусь.
(Идет к двери, оборачивается.)Я даже не знаю, как вас зовут.
Ученый. Меня зовут Христиан-Теодор.
Девушка. До свидания, Христиан-Теодор, милый. Не улыбайтесь! Не думайте, что вы ловко обманули меня. Нет, не огорчайтесь... Я говорю это просто так... Когда вы сказали так вот, вдруг, прямо, что любите меня, мне стало тепло, хотя я вышла на балкон в кисейном платье. Не смейте говорить со мной! Довольно! Если я услышу еще хоть слово, я заплачу. До свидания! Какая я несчастная девушка, сударь.
(Уходит.)
Ученый. Ну вот... Мне казалось, что еще миг – и я все пойму, а теперь мне кажется, еще миг – и я запутаюсь совсем. Боюсь, что эта девушка действительно принцесса. «Все люди негодяи, все на свете одинаково, мне все безразлично, я ни во что не верю» – какие явственные признаки злокачественного малокровия, обычного у изнеженных людей, выросших в тепличном воздухе! Ее... Она... Но ведь все-таки ей стало тепло, когда я признался, что люблю ее! Значит, крови-то у нее в жилах все-таки достаточно?
(Смеется.)Я уверен, я уверен, что все кончится прекрасно. Тень, моя добрая, послушная тень! Ты так покорно лежишь у моих ног. Голова твоя глядит в дверь, в которую ушла незнакомая девушка. Взяла бы ты, тень, да пошла туда, к ней. Что тебе стоит! Взяла бы да сказала ей: «Все это глупости. Мой господин любит вас, так любит, что все будет прекрасно. Если вы Царевна-лягушка, то он оживит вас и превратит в прекрасную женщину». Словом, ты знаешь, что надо говорить, ведь мы выросли вместе.
(Смеется.)Иди!
Ученый отходит от двери. Тень ученого вдруг отделяется от него. Вытягивается в полный рост на противоположном балконе. Ныряет в дверь, которую девушка, уходя, оставила полуоткрытой.
Что это?.. У меня какое-то странное чувство в ногах... и во всем теле... Я... я заболел? Я...
(Шатается, падает в кресло, звонит.)
