Эти еретики упорствуют и всюду, где только можно, подрывают самый принцип королевской власти. Они все - в тайной связи: в Швейцарии, в Англии, в Нидерландах и у нас... Они пользуются любым случаем, чтобы внушать бюргерам ненависть к дворянству и королям..."
- Еще что ты узнал? - мрачно спросил Карл.
- Конечно, я был в сенате... Сегодняшняя петиция - только один из предлогов. Я кое с кем перемолвился в коридорах. Они готовят закон об ограничении королевского права объявления войны.
Карл яростно захлопнул "Андромаху" Расина. Швырнул книгу. Сел, подтыкая одеяло.
- Я спрашиваю, что ты узнал сегодня? (Беркенгельм глазами показал на кудрявый затылок графини.) Вздор! Здесь нет лишних ушей, говори...
- Вчера на купеческом корабле прибыл из Риги один дворянин... Мне еще не удалось его видеть... Он рассказывает, - если только можно верить, - он рассказывает, будто Паткуль неожиданно объявился в Москве...
Затылок графини приподнялся на подушке. Карл покусал кожицу на губе:
- Поди попроси ко мне графа Пипера.
Беркенгельм взмахнул, как крылышками, кистями рук в кружевах и вылетел по ковру. Карл глядел на падающий снег за окном. Узкое лицо его с высоким лбом, женственными губами и длинным носом было бесцветно, как зимний день. Он не замечал иронического глаза графини, блестевшего из-за пряди волос. Следя за снежными хлопьями, внимал в глубине себя новым ощущениям: подступающему жгучему гневу и расчетливой осторожности. Когда послышались тяжелые шаги за дверью, он схватил подушку и бросил графине на голову.
- Закройтесь, я должен быть один.
Оправил рубашку, взял давно остывшую чашку шоколаду (следуя традиции французского двора, королям в кровать подавали шоколад).
- Войдите.
Вошел тайный советник Карл Пипер, недавно возведенный им в графы, - рослый, толстоногий, одетый тщательно и равнодушно, с помятым, настороженным лицом опытного чиновника. Холодно оглянув его, Карл сказал:
- Я принужден узнавать новости от придворных сплетников.
- Государь, они узнают их от меня. - Пипер никогда не улыбался, никогда не терял равновесия духа, бюргерские ноги могли выдержать какую угодно качку. - Но они узнают только то, что я нахожу нужным предоставить для дворцовой болтовни.
- Паткуль в Москве? (Пипер молчал. Карл повысил голос.) Если король делает вид, что он - один, значит, он один - для земли и неба, черт возьми...
- Да, государь, Паткуль в Москве вместе с известным авантюристом генералом Карловичем.
- Что они там делают?
- Можно догадываться. Точных сведений у меня пока еще нет.
- Но в Москве сидит наше посольство...
- Посольство, отправленное по настоянию сената. Господа сенаторы хотят мира на Востоке во что бы то ни стало, пускай и добиваются мира своими средствами. Мы, во всяком случае, не пожертвовали для этого ни одним фартингом из вашей казны.
- Хотел бы я наскрести в моей казне этот самый фартинг, - сказал Карл. - Вы слышали о новой петиции? Вы слышали, что мне готовят господа сенаторы? (Пипер пожал плечами. Карл торопливо поставил чашку обратно на столик.) Вам известно, что я не желаю больше разыгрывать роль покорного осла? Ради этих унылых скопидомов мой отец разорил дворянство. Теперь эти "гугеноты" желают превратить меня в бессловесное чучело... Они ошибаются!.. (Покивал Пиперу узким лицом.) Да, да, они ошибаются. Знаю все, что вы скажете, граф Пипер, - у меня сумасбродная голова, пустой карман и скверная репутация... Цезарь овладел Римом через победы в Трансальпийской Галлии. Цезарь не меньше меня любил женщин, вино и всякое безобразие... Успокойтесь, я не собираюсь в конном строю брать наш почтеннейший сенат. В Европе достаточно места для славы... (Покусал губы.) Если Карлович - в Москве, значит, мы имеем дело с королем Августом?
- Думается мне, не только с ним одним.
- То есть?
- Против нас коалиция, если я не ошибаюсь...
- Тем лучше... Кто же?
- Я собираю сведения...
