Вьётся кругом над полями, Виснет пластью[6] надо рвами, Мчится скоком по горам, Ходит дыбом по лесам, Хочет силой аль обманом, Лишь бы справиться с Иваном; Но Иван и сам не прост — Крепко держится за хвост.
Наконец она устала. «Ну, Иван, – ему сказала, — Коль умел ты усидеть, Так тебе мной и владеть. Дай мне место для покою Да ухаживай за мною, Сколько смыслишь. Да смотри: По три утренни зари Выпущай меня на волю Погулять по чисту полю. По исходе же трёх дней Двух рожу тебе коней — Да таких, каких поныне Не бывало и в помине; Да ещё рожу конька Ростом только в три вершка, На спине с двумя горбами Да с аршинными ушами. Двух коней, коль хошь, продай, Но конька не отдавай Ни за пояс, ни за шапку, Ни за чёрную, слышь, бабку. На земле и под землёй Он товарищ будет твой: Он зимой тебя согреет, Летом холодом обвеет; В голод хлебом угостит, В жажду мёдом напоит. Я же снова выйду в поле Силы пробовать на воле».
«Ладно», – думает Иван И в пастуший балаган[7] Кобылицу загоняет, Дверь рогожей закрывает, И лишь только рассвело, Отправляется в село, Напевая громко песню «Ходил мо?лодец на Пресню».
Вот он всходит на крыльцо, Вот хватает за кольцо, Что есть силы в дверь стучится, Чуть что кровля не валится, И кричит на весь базар, Словно сделался пожар. Братья с лавок поскакали, Заикаяся, вскричали: «Кто стучится сильно так?» — «Это я, Иван-дурак!» Братья двери отворили, Дурака в избу впустили И давай его ругать, — Как он смел их так пугать!
А Иван наш, не снимая Ни лаптей, ни малахая, Отправляется на печь И ведёт оттуда речь
