Доктор, когда я его разбудил, оказался старичком, таким приятным и добрым с виду. Я рассказал ему, что мы с братом вчера охотились на Испанском острове, нашли там плот и остались на нем ночевать, а около полуночи брат, должно быть, толкнул во сне ружье, оно выстрелило, и пуля попала ему в ногу; так вот мы просим доктора поехать туда и перевязать рану, только ничего никому не говорить, потому что мы хотим вернуться домой нынче вечером, а наши родные еще ничего не знают.
   – А кто ваши родные? – спрашивает он.
   – Фелпсы, они живут за городом.
   – Ах, вот как! – говорит он; потом помолчал немного и спрашивает: – Так как же это, вы говорите, его ранило?
   – Ему что-то приснилось, – говорю, – и ружье выстрелило.
   – Странный сон, – говорит доктор.
   Он зажег фонарь, собрал, что нужно, в сумку, и мы отправились. Только когда доктор увидел мой челнок, он ему не понравился: для одного, говорит, еще туда-сюда, а двоих не выдержит.
   Я ему говорю:
   – Да вы не бойтесь, сэр, он нас и троих отлично выдержал.
   – Как это – троих?
   – Так: меня и Сида, а еще… а еще ружья, вот я что хотел сказать.
   – Ах, так, – говорит он.
   Он все-таки поставил ногу на борт, попробовал челнок, а потом покачал головой и сказал, что постарается найти что-нибудь поосновательнее. Только все другие лодки были на цепи я на замке, и он взял мой челнок, а мне велел подождать, пока он не вернется, или поискать другую лодку, а то, если я хочу, Пойти домой и подготовить родных к такому сюрпризу. Я сказал, что нет, не хочу, потом объяснил ему, как найти плот, и он уехал.
   И тут мне пришла в голову одна мысль. А что, думаю, может ли он вылечить Тома так сразу – как говорится, не успеет овца хвостом махнуть? Вдруг ему на это понадобится дня тричетыре? Как мне тогда быть? Сидеть тут, дожидаться, пока он всем разболтает? Нет, сэр! Я знаю, что сделаю. Подожду его, а если он вернется и скажет, что ему еще раз нужно туда съездить, я тоже с ним отправлюсь, – все равно, хотя бы вплавь, а там мы его возьмем да и свяжем, оставим на плоту и поплывем по реке; а когда Тому он будет больше не нужен, дадим ему, сколько это стоит, или все, что у нас есть, и высадим на берег.
   Я забрался на бревна – хотел выспаться; а когда проснулся» солнце стояло высоко у меня над головой. Я вскочил и скорей к доктору, но у него дома мне сказали, что он уехал к больному еще ночью и до сих пор не возвращался. Ну, думаю, значит, дела Тома плохи, надо поскорей переправляться на остров. Иду от доктора – и только повернул за угол, чуть-чуть не угодил головой в живот дяде Сайласу!
   – Том, это ты? Где же ты был все это время, негодный мальчишка? – говорит он.
   – Нигде я не был, – говорю, – просто мы ловили беглого негра вместе с Сидом.
   – А куда же вы все-таки пропали? – говорит он. – Твоя тетка очень беспокоилась.
   – Зря она беспокоилась, – говорю, – ничего с нами не случилось. Мы побежали за людьми и за собаками, только они нас обогнали, и мы их потеряли из виду, а потом нам показалось, будто они уже за рекой; мы взяли челнок и переправились на ту сторону, но только никого там не нашли и поехали против течения; сначала все держались около берега, а потом устали и захотели спать; тогда мы привязали челнок и легли и только час назад проснулись и переправились сюда. Сид пошел на почту – узнать, нет ли чего нового, а я вот только разыщу чегонибудь нам поесть, и потом мы вернемся домой.