У дома Ганса уже толпились рыболовы, ожидая услышать свежую новость от Ганса. Но эту новость им пришлось услышать от самого профессора. Он обратился к ним с той же речью, что и к Гансу. Уверял, что все они умрут через неделю, если не примут противоядия. А противоядие он обещал в обмен за тесто. Рыбаки слушали: одни с удивлением, другие с испугом. Но все они уверяли, что теста у них не осталось «ни порошиночки». Расторговались и проигрались.
Профессор кричал, пугал их, топал ногами, ничего не помогало. Теста нет, но противоядие он должен им дать. Только трое обещали принести тесто. Остальные были настроены уже враждебно.
— Обещал всех оделить, а теперь последнее отбираешь!
— Если отравил, так и лечи, — слышались угрожающие выкрики.
— Да поймите вы, несчастные, что я вас жалею, о вас беспокоюсь…
— Видим, как жалеешь…
— Вы сами не знаете, какие несчастья, какой ужас ожидает вас.
Истощив весь запас убеждений, профессор в изнеможении опустился на ступеньки крыльца и закрыл лицо руками.
— Какой ужас, какой ужас! — тихо говорил он, покачивая головой.
Некоторым рыбакам стало жаль его.
— Дадим уж ему по маленькому кусочку, пусть не убивается.
Бройер услышал это. Подняв голову, он сказал:
— Все или ничего! Кусочками тут не поможешь.
— Вот это я уж и не понимаю, — сказал, выступив вперед, старый рыбак. — Почему это так выходит, что если все отдадим, то не отравимся?
— Если все не отдадите, то я не дам вам противоядия.
— Как так не дашь?
Настроение толпы вновь резко изменилось.
— Если не дашь, то раньше нас к бабушке пойдешь. Давай сейчас же!
Толпа окружила Бройера, подхватила под руки и повела к дому, как арестованного. Профессор беспомощно висел на руках рыбаков и только говорил, как в бреду:
— Какой ужас!.. Какое несчастье!..
Придя домой, он шатающейся походкой прошел к себе в лабораторию и вынес оттуда большую склянку с прозрачной жидкостью.
— Вот, отпейте по глотку. Отнесите Гансу. Дайте отпить всем, кто ел тесто.
Рыбаки ушли, обсуждая странное поведение профессора.
— Рехнулся человек.
— Очень просто. Он и раньше был с придурью.
А профессор прошел к себе в кабинет и дрожащей рукой написал телеграмму на имя знакомого депутата.
«Сообщите правительству необходимости немедленного изъятия и уничтожения всех запасов «вечного хлеба» точка сообщите это иностранным державам точка противном случае тире массовое отравление точка Бройер».
Так как вопрос о монополии на «вечный хлеб» решен был государством, то для обсуждения телеграммы Бройера было созвано совещание кабинета министров. Чтобы не возбуждать паники, телеграмма держалась в полном секрете. Министр финансов возлагал большие надежды на «хлеб», чтобы поправить государственные финансы и укрепить курс марки, и потому горячо убеждал членов кабинета не придавать значения телеграмме.
— Это или кунштюк изобретателя, недовольного тем, что ему не досталась роль «благодетеля человечества», или, что скорее, бред сумасшедшего. Наши лучшие профессора производили тщательный анализ «хлеба» и не нашли в нем никаких вредных веществ.
