– Бесспорно, – отвечала Ревекка с печальной улыбкой, – и худший из перечисленных вами приютов был бы для вас более приличным жилищем, нежели дом презренного еврея. Однако, сэр рыцарь, если вы не желаете лишиться своего врача, вам надо ехать с нами. Как вам известно, евреи умеют лечить раны, хоть и не наносят их. А в нашем семействе к тому же ещё со времён царя Соломона хранятся некоторые врачебные секреты, целебную силу одного из этих средств вы испытали. Ни один назареянин… простите, я обмолвилась, сэр рыцарь… ни один христианский лекарь в пределах четырех британских морей не в силах поставить вас на ноги скорее чем через месяц.
– А как скоро ты можешь сделать это? – спросил с нетерпением Айвенго.
– Через восемь дней, если будешь терпеливо и послушно исполнять мои предписания, – отвечала Ревекка.
– Клянусь пречистой девой, – сказал Уилфред, – коли не грех произносить её святое имя в таком месте, теперь ни мне, ни другому рыцарю не время валяться в постели. Если ты выполнишь своё обещание, девица, я тебе заплачу. Добуду денег и наполню шлем серебряными монетами.
– Я своё обещание выполню, – сказала Ревекка, – и ты на восьмой день от настоящего часа облачишься в свои ратные доспехи, если ты даруешь мне только одну великую милость взамен обещанного серебра.
– Если в моей власти исполнить твоё желание, – отвечал Айвенго, – и если честь дозволяет христианскому рыцарю сделать это для особы твоего племени, я с радостью и благодарностью готов удовлетворить твою просьбу.
– Так вот, – сказала Ревекка, – я только о том и хочу просить, чтобы ты впредь верил, что еврей способен оказать христианину добрую услугу, ничего не желая получить взамен, кроме благословения великого отца нашего, одинаково сотворившего и евреев и христиан.
– Грешно мне было бы сомневаться в этом, – ответил Айвенго. – Я без дальнейших колебаний и вопросов вверяюсь твоему искусству, твёрдо надеясь, что благодаря тебе на восьмой день надену свой панцирь.
А теперь, мой добрый врач, скажи мне, не знаешь ли ты чего нового о благородном саксонце Седрике, о его домочадцах? О той красивой даме… – Он запнулся, как бы не решаясь выговорить имя Ровены в доме еврея. – О той, что была избрана королевой турнира?
– О той, которую вы же избрали, сэр рыцарь, – сказала Ревекка. – Ваш выбор заслужил не меньшее одобрение, чем ваша доблесть.
Несмотря на то, что Айвенго потерял очень много крови, лицо его вспыхнуло ярким румянцем при мысли, что, пытаясь скрыть свои настоящие чувства к Ровене, он только яснее их обнаружил.
– Я хотел говорить не о ней, а о принце Джоне, – сказал он. – Кроме того, мне хотелось бы знать, куда девался мой верный оруженосец и почему он теперь не при мне.
– А я воспользуюсь своей властью врача и прикажу вам молчать, – сказала Ревекка. – Пожалуйста, избегайте всяких тревожных мыслей, я постараюсь сообщить вам всё, что вы желаете знать.
