Во время суматохи, сопровождавшей отъезд храмовников, Ревекка ничего не видела и не слышала. Она лежала в объятиях своего престарелого отца, ошеломлённая и почти бесчувственная от множества пережитых впечатлений. Но одно слово, произнесённое Исааком, вернуло ей способность чувствовать.
– Пойдём, – говорил он, – пойдём, дорогая дочь моя, бесценное моё сокровище, бросимся к ногам доброго юноши!
– Нет, нет, – сказала Ревекка. – О нет, не теперь! В эту минуту я не решусь заговорить с ним! Увы! Я сказала бы больше, чем… Нет, нет… Отец, скорее оставим это зловещее место!
– Но как же, дочь моя, – сказал Исаак, – как можно не поблагодарить мужественного человека, который, рискуя собственной жизнью, выступил с копьём и щитом, чтобы освободить тебя из плена? Это такая услуга, за которую надо быть признательным.
– О да, о да! Признательным и благодарным, благодарным свыше всякой меры, – сказала Ревекка, – но только не теперь. Ради твоей возлюбленной Рахили молю тебя, исполни мою просьбу – не теперь.
– Нельзя же так, – настаивал Исаак, – не то они подумают, что мы неблагодарнее всякой собаки.
– Но разве ты не видишь, дорогой мой отец, что здесь сам король Ричард, и, стало быть…
– Правда, правда, моя умница, моя премудрая Ревекка! Пойдём отсюда, пойдём скорее. Ему теперь деньги понадобятся, потому что он только что воротился из Палестины, да говорят ещё, что вырвался из тюрьмы… А если бы ему понадобился предлог к тому, чтобы меня обобрать, довольно будет и того, что я имел дело с его братом Джоном… Лучше мне пока не попадаться на глаза королю.
И, в свою очередь увлекая Ревекку, он поспешно увёл её с ристалища к приготовленным носилкам и благополучно прибыл с нею в дом раввина Натана Бен-Израиля.
Таким образом, еврейка, судьба которой в этот день представляла для всех наибольший интерес, скрылась, никем не замеченная, и всеобщее внимание устремилось теперь на Чёрного Рыцаря. Толпа громко и усердно кричала: «Многая лета Ричарду Львиное Сердце! Долой храмовников!»
– Несмотря на эти громогласные заявления верноподданнических чувств, – сказал Айвенго, обращаясь к графу Эссексу, – хорошо, что король проявил предусмотрительность и вызвал тебя, благородный граф, и отряд твоих воинов.
Граф Эссекс улыбнулся и тряхнул головой.
– Доблестный Айвенго, – сказал он, – ты так хорошо знаешь нашего государя, и всё же ты заподозрил его в мудрой предосторожности! Я просто направлялся к Йорку, где, по слухам, принц Джон сосредоточил свои силы, и совершенно случайно встретился с королём. Как настоящий странствующий рыцарь, наш Ричард мчался сюда, желая самолично решить судьбу поединка и тем самым завершить эту историю еврейки и храмовника. Я с моим отрядом последовал за ним почти против его воли.
– А какие вести из Йорка, храбрый граф? – спросил Айвенго. – Мятежники ждут нас там?
