Иван Бунин. Темные аллеи. Страница 188

 
Им нужно было оба
Сорвать плода иль не срывать совсем.
 

 
Один уж ваш; стремитеся к другому.
 

 
Но как?
 

 
Сопротивляясь. Угасить
Ничто не может духа, если хочет
Дух быть самим собой и средоточьем
Всего, что окружает дух; он создан,
Чтоб царствовать.
 

 
Не ты ли соблазнил
Отца и мать?
 

 
Я? Жалкий прах! Зачем мне
Вас соблазнять? И как?
 

 
Мне говорили,
Что змий был дух.
 

 
Кто это говорит?
Не жалкое ль тщеславье человека,
Что силится свалить свое паденье
На нас, на духов? Змий был змий, не больше,
Но и не меньше тех, что соблазнились.
Он тоже прах, но он мудрее их,
Затем, что победил их. Разве стал бы
Я принимать подобье смертной твари?
 

 
Но тварь в себе скрывала злого духа.
 

 
Нет, тварь его лишь разбудила в тех,
С кем говорил язык ее коварный.
Я говорю, что змий был только змий:
Спроси у херувимов, стерегущих
Запретный плод. Когда века веков
Пройдут над вашим прахом безглагольным,
Потомки ваши баснею украсят
Ваш первый грех и мне припишут образ,
Который презираю я, как все,
Что пред творцом склоняется, создавшим
Все сущее в живых для поклоненья
Перед его бессмертием угрюмым.
Но мы — мы знаем истину и станем
Провозглашать лишь истину. Адам
Пленен был пресмыкающейся тварью.
Но дух не пресмыкается: чему
Завидовать в пределах тесных рая
Владыке беспредельного пространства?
Но я с тобою речь веду о том,
Чего ты, несмотря на древо знанья,
Не можешь знать.
 

 
Но укажи мне то,
Чего я не хотел бы знать, не жаждал?
 

 
Дерзнешь ли ты взглянуть на смерть?
 

 
Ее
Никто еще не видел.
 

 
Испытать же
Придется всем.
 

 
Отец мой говорит
О ней как о чудовище; мать плачет
При слове «смерть»; брат Авель к небесам
Возводит очи; Селла потупляет
Свои к земле, шепча молитву; Ада
Глядит в мои.
 

 
А ты?
 

 
Когда я слышу
Об этой всемогущей и, как видно,
Ничем не отвратимой смерти, думы
Несметные в моем уме теснятся
И жгут его. Возможно ль с ней бороться?
Я мальчиком со львом боролся в играх
И так сжимал в объятиях его,
Что он ревел и обращался в бегство.
 

 
Смерть не имеет образа, но все,
Что носит вид земных существ, поглотит.
 

 
Я смерть считал за существо. Что может
Столь злостным быть, помимо существа?
 

 
Спроси у разрушителя.
 

 
Какого?
 

 
Иль у творца — зови его как хочешь.
Ведь он творит затем, чтоб разрушать.
 

 
Я этого не знал еще, но думал
Почти что то же самое, как только
Я услыхал о смерти. Я не знаю,
Что значит смерть, но смерть мне представлялась
Всегда ужасным чем-то. Я нередко
Вперял свой взор во тьму пустынной ночи,
Ища ее; я видел чьи-то тени