Гюстав Флобер. Воспитание чувств. Страница 173
Презрение, невольно высказанное ею, ободрило Делорье, и он продолжал:
– История с фарфоровой глиной, – вам это, может быть, неизвестно, – чуть было не кончилась очень скверно, и даже его доброе имя…
Увидев нахмуренные брови, он осекся.
Тогда, перейдя к темам более общим, он стал жалеть бедных женщин, мужья которых проматывают состояние.
– Но это же его состояние, у меня ничего нет!
Все равно! Ведь трудно сказать… Опытный в делах человек мог бы быть полезен. Он просил верить в его преданность, располагать им, стал превозносить свои собственные достоинства, а сам через поблескивавшие очки смотрел ей прямо в лицо.
Она поддавалась какому-то смутному оцепенению, но вдруг пересилила себя:
– Прошу вас, перейдемте к делу!
Он открыл папку.
– Вот доверенность Фредерика. Если такой документ окажется в руках судебного пристава, а тот распорядится как надо, – дело просто: тут в двадцать четыре часа… (Она оставалась невозмутимой; он изменил тактику.) Мне, впрочем, непонятно, что его заставило требовать эту сумму, – ведь он совершенно не нуждается в ней!
– Позвольте! Господин Моро был так добр…
– О, не спорю!
И Делорье принялся расхваливать Фредерика, а потом постепенно стал его чернить, изобразив человеком, не помнящим добра, себялюбивым, скупым.
– Я думала, сударь, что он вам друг.
– Это не мешает мне видеть его недостатки. Так, например, он плохо умеет ценить… как бы это сказать?.. ту симпатию…
Г-жа Арну перелистывала толстую тетрадь. Она прервала его, попросив объяснить ей какое-то слово.
Он склонился к ее плечу, и так близко, что коснулся ее щеки. Она покраснела; этот румянец воспламенил Делорье; он поцеловал ее руку, впился в нее губами.
– Что вы делаете, сударь?
И вот, стоя у стены, она уже глядела на него большими негодующими глазами, и от этого взгляда он застыл на месте.
– Выслушайте меня! Я люблю вас!
Она рассмеялась, рассмеялась резким, неумолимым, убийственным смехом. Делорье почувствовал такую ярость, что готов был задушить ее. Он сдержался и с видом побежденного, который молит о пощаде, сказал:
– Ах, как вы неправы! Я бы не стал, как он…
– О ком это вы?
– О Фредерике!
– Ну, господин Моро меня мало интересует, я ведь сказала вам!
– О, простите, простите!
Он язвительно прибавил, растягивая слова:
– А я думал, вы настолько не безучастны к нему, что вам доставит удовольствие узнать…
Она побледнела. Бывший клерк прибавил:
– Он женится!
– Женится?
– Через месяц – самое позднее, на мадмуазель Рокк, дочери управляющего господина Дамбрёза. Поэтому-то он и уехал в Ножан, только поэтому.
Она поднесла руку к сердцу, как будто ей нанесли сильный удар, но тотчас же схватилась за звонок. Делорье не стал ждать, чтобы его выгнали. Когда она обернулась, его уже не было.
Г-жа Арну почти задыхалась. Она подошла к окну подышать свежим воздухом.