Он - без шапки, рукав мокрой рубахи оторван, в зубах стиснута трубка, лицо его сурово нахмурено и страшно. Солдат Костин, размахивая палкой, неистово орёт:
- В огонь, еретицкую душу!
- Отпирай баню...
- Ломайте замок - ключ потерян, - громко сказал Ромась.
Я вскочил на ноги, схватил с земли кол и встал рядом с ним. Сотские отодвинулись, а староста визгливо, испуганно сказал:
- Православные, - ломать замки не позволено!
Указывая на меня, Кузьмин кричал:
- Вот этот ещё... Кто таков?
- Спокойно, Максимыч, - говорил Ромась. - Они думают, что я спрятал товар в бане и сам поджёг лавку.
- Оба вы!
- Ломай!
- Православные...
- Отвечаем!
- Наш ответ...
Ромась шепнул:
- Встаньте спиной к моей спине! Чтобы сзади не ударили...
Замок бани сломали, несколько человек сразу втиснулось в дверь и почти тотчас же вылезли оттуда, а я, тем временем, сунул кол в руку Ромася и поднял с земли другой.
- Ничего нет...
- Ничего?
- Ах, дьяволы!
Кто-то робко сказал:
- Напрасно, мужики...
И в ответ несколько голосов буйно, как пьяные:
- Чего - напрасно?
- В огонь!
- Смутьяны...
- Артели затевают!
- Воры! И компания у них - воры!
- Цыц! - громко крикнул Ромась. - Ну, - видели вы, что в бане у меня товар не спрятан, - чего ещё надо вам? Всё сгорело, осталось - вот: видите? Какая польза была мне поджигать своё добро?
- Застраховано!
И снова десять глоток яростно заорали:
- Чего глядеть на них?
- Будет! Натерпелись...
У меня ноги тряслись и потемнело в глазах. Сквозь красноватый туман я видел свирепые рожи, волосатые дыры ртов на них и едва сдерживал злое желание бить этих людей. А они орали, прыгая вокруг нас.
- Ага-а, колья взяли.
- С кольями?!
- Оторвут они бороду мне, - говорил Хохол, и я чувствовал, что он усмехается. - И вам попадёт, Максимыч, - эх! Но - спокойно - спокойно...
- Глядите, у молодого топор!
У меня за поясом штанов действительно торчал плотничный топор, я забыл о нём.
- Как будто - трусят, - соображал Ромась. - Однако вы топором не действуйте, если что...
Незнакомый, маленький и хромой мужичонка, смешно приплясывая, неистово визжал:
- Кирпичами их издаля! Бей в мою голову!
Он действительно схватил обломок кирпича, размахнулся и бросил его мне в живот, но раньше, чем я успел ответить ему, сверху, ястребом, свалился на него Кукушкин, и они, обнявшись, покатились в овраг. За Кукушкиным прибежал Панков, Баринов, кузнец, ещё человек десять, и тотчас же Кузьмин солидно заговорил:
- Ты, Михайло Антонов, человек умный, тебе известно: пожар мужика с ума сводит...
- Идёмте, Максимыч, на берег, в трактир, - сказал Ромась и, вынув трубку изо рта, резким движеньем сунул её в карман штанов.