- Все устроено, а толку мало, - ответил Фошлеван. - Мне разрешили привести вас; но прежде чем привести, надо вас отсюда вывести. Вот в чем загвоздка! С малюткой это просто.
- Вы ее унесете?
- А она будет молчать?
- Ручаюсь.
- Ну, а как же вы, дядюшка Мадлен?
После некоторого молчания, в котором чувствовалось беспокойство, Фошлеван воскликнул: - Да выйдите отсюда той же дорогой, какой вошли!
Как и в первый раз, Жан Вальжан кратко ответил:
- Немыслимо.
Фошлеван, обращаясь больше к самому себе, чем к Жану Вальжану, забормотал:
- Меня еще одна вещь беспокоит. Я ей сказал, что наложу туда земли. Но мне кажется, что земля в гробу вместо тела... Нет, тут не обманешь, ничего не выйдет, она будет передвигаться, пересыпаться. Носильщики это почувствуют. Понимаете, дядюшка Мадлен, начальство непременно догадается.
Жан Вальжан пристально поглядел на него и подумал, что он бредит.
Фошлеван продолжал:
- Но как же вам, дья... шут побери, выйти отсюда? Главное, все это надо уладить до завтрашнего дня! Как раз завтра мне ведено привести вас. Настоятельница будет ждать.
И тут он объяснил Жану Вальжану, что это награда за услугу, которую он, Фошлеван, оказывал общине: что в круг его обязанностей входит участие в похоронах, что он заколачивает гробы и помогает могильщику на кладбище; что умершая сегодня утром монахиня завещала положить ее в гроб, который при жизни служил ей ложем, и похоронить в склепе под алтарем молельни; что это воспрещено полицейскими правилами, но усопшая принадлежала к того рода праведницам, предсмертной просьбе которых перечить нельзя; что поэтому настоятельница и другие монахини хотят исполнить волю усопшей; что тем хуже для правительства; что он, Фошлеван, заколотит гроб в келье, поднимет в молельне плиту и опустит усопшую в склеп; что в благодарность настоятельница согласна принять в монастырь его брата садовником, а племянницу -воспитанницей; что его брат - это г-н Мадлен, а племянница - Козетта; что настоятельница приказала привести к ней брата завтра вечером, после мнимых похорон на кладбище; что он не может привести в монастырь г-на Мадлена, если тот уже находится внутри монастыря, что в этом заключается первое затруднение, что, наконец, есть и другое затруднение -пустой гроб.
- Какой такой пустой гроб? - спросил Жан Вальжан.
- Казенный гроб.
- Почему гроб? И почему казенный?
- Умирает монахиня. Приходит врач из мэрии и говорит: "Монахиня умерла". Градоначальство присылает гроб. Завтра оно присылает катафалк и факельщиков, чтобы взять гроб и отвезти на кладбище. Факельщики придут, поднимут гроб, а внутри - ничего.
- Так положите в него что-нибудь.
- Покойника? Его у меня нет.
- Нет, не покойника.
- А кого?
- Живого.
- Какого живого?
- Меня, - сказал Жан Вальжан.
Фошлеван вскочил так стремительно, словно под его стулом взорвалась петарда.
- Вас?
- А почему бы и нет?
