Тетушка Жильнорман подошла к секретеру и открыла его.
- Ну, уж недельку-то ты у нас погостишь?
- Уезжаю нынче же вечером, тетушка.
- Не может быть!
- Совершенно точно.
- Теодюль, дружок, прошу тебя, останься!
- Сердце говорит "да", а устав - "нет". Дело в следующем. Нас переводят в другой гарнизон. Мы стояли в Мелуне, а нас посылают в Гайон. Из старого гарнизона в новый надо ехать через Париж. Я и сказал себе: "Дай-ка повидаюсь с тетушкой".
- Вот тебе за труды.
Она вложила ему в руку десять луидоров.
- Вы хотите сказать, за удовольствие, дорогая тетушка.
Теодюль опять поцеловал ее, и она испытала приятное ощущение, когда галуны его мундира царапнули ей шею.
- Ты едешь с полком, на коне? - спросила она.
- Нет, тетушка. Мне хотелось во что бы то ни стало повидать вас. Я получил разрешение. Денщик ведет мою лошадь, а я еду в дилижансе. Да, кстати, у меня к вам вопрос.
- Что такое?
- Разве мой кузен Мариус Понмерси тоже куда-то уезжает?
- Откуда ты знаешь? -воскликнула тетушка; ее любопытство было возбуждено.
- По приезде я пошел в контору дилижансов, чтобы оставить за собою место в карете.
- И что же?
- Оказалось, что один из пассажиров уже приходил и оставил себе место на империале. Я видел в списке отъезжающих имя этого пассажира.
- Кто же это?
- Мариус Понмерси.
- Дрянной мальчишка! - возмутилась тетка. -Нет, твоему кузену далеко до тебя, он совсем не паинька. Смотрите, что он затеял - ночевать в дилижансе!
- Как и я.
- Но ты это делаешь по обязанности, а он по своему беспутству.
- Бездельник! - бросил Теодюль.
И тут мадмуазель Жильнорман -старшую осенило. Будь она мужчиной, она, наверно, хлопнула бы себя по лбу.
- Твой кузен знает тебя? - живо спросила она.
- Нет. Я-то его видел, а он ни разу не удостоил меня вниманием.
- Значит, вы поедете вместе?
- Он - на империале, я - внутри кареты.
- Куда идет дилижанс?
- В Андели.
- Значит, Мариус туда и едет?
- Если только, как и я, не выйдет где-нибудь раньше по пути. Я сойду в Верноне, мне надо захватить гайонскую почту. А о маршруте Мариуса не имею ни малейшего представления.
- Мариус! Какое противное имя! И вздумалось же назвать его Мариусом! Вот у тебя, я понимаю, имя - Теодюль!
- Я предпочел бы, чтобы меня звали Альфредом, - заметил офицер.
- Слушай, Теодюль!
- Слушаю, тетушка.
- Слушай внимательно!
- С превеликим вниманием.
- Итак, ты слушаешь?
- Да.
- Так вот, Мариус то и дело в отлучке.
- Ай-ай-ай!
- Он куда-то ездит.
- Ого!
- Не ночует дома.
- Эге!
- Нам хотелось бы узнать, что за этим кроется.
- Какая-нибудь юбка, - проговорил со спокойствием многоопытного человека Теодюль и с затаенной насмешкой, не оставлявшей места сомнениям, добавил: Девчонка.
