И, помолчав, прибавил:
- Так, значит, мы потеряли родителей. И мы не знаем, что нам делать. Это никуда не годится, ребята. Заблудиться, когда ты уже в летах! Нужно, однако, пожевать чего-нибудь.
Больше вопросов он им не задавал. Остаться без жилья - что может быть проще?
Старший мальчуган, к которому почти вернулась свойственная детству беззаботность, воскликнул:
- Смешно! Ведь мама-то говорила, что в вербное воскресенье поведет нас за освященной вербой...
- Для порки, - закончил Гаврош.
- Моя мама, - начал снова старший, - настоящая дама, она живет с мамзель Мисс...
- Фу-ты -ну -ты -ножки -гнуты, - подхватил Гаврош.
Тут он остановился и стал рыться и шарить во всех тайниках своих лохмотьев.
Наконец он поднял голову с видом, долженствовавшим выражать лишь удовлетворение, но на самом деле торжествующим.
- Спокойствие, младенцы! Хватит на ужин всем троим.
Не дав малюткам времени изумиться, он втолкнул их обоих в булочную, швырнул свое су на прилавок и крикнул:
- Продавец, на пять сантимов хлеба!
"Продавец", оказавшийся самим хозяином, взялся за нож и хлеб.
- Три куска, продавец! -крикнул Гаврош.
И прибавил с достоинством:
- Нас трое.
Заметив, что булочник, внимательно оглядев трех покупателей, взял пеклеванный хлеб, он глубоко засунул палец в нос и, втянув воздух с таким надменным видом, будто угостился понюшкой из табакерки Фридриха Великого, негодующе крикнул булочнику прямо в лицо:
- Этшкое?
Тех из наших читателей, которые вообразили бы, что это русское или польское слово, или же воинственный клич, каким перебрасываются через пустынные пространства, от реки до реки, иоваи и ботокудосы, мы предупреждаем, что слово это они (наши читатели) употребляют ежедневно и что оно заменяет фразу: "Это что такое?" Булочник это прекрасно понял в ответил:
- Как что? Это хлеб, очень даже хороший, хлеб второго сорта.
- Вы хотите сказать - железняк? - возразил Гаврош спокойно и холодно -негодующе. - Белого хлеба, продавец! Чистяка! Я угощаю.
Булочник не мог не улыбнуться и, нарезая белого хлеба, жалостливо посматривал на них, что оскорбило Гавроша.
- Эй вы, хлебопек! - сказал он. - Что это вы вздумали снимать с нас мерку?
Если бы их всех троих поставить друг на друга, то они вряд ли составили бы сажень.
Когда хлеб был нарезан и булочник бросил в ящик су, Гаврош обратился к детям:
- Лопайте.
Мальчики с недоумением посмотрели на него.
Гаврош рассмеялся:
- А, вот что! Верно, они этого еще не понимают, не выросли. -И, прибавив: -Ешьте, -он протянул каждому из них по куску хлеба.
Решив, что старший более достоин беседовать с ним, а потому заслуживает особого поощрения и должен быть избавлен от всякого беспокойства при удовлетворении своего аппетита, он сказал, сунув ему самый большой кусок:
- Залепи-ка это себе в дуло.
Один кусок был меньше других; он взял его себе.
