Так она провела больше часа, не двигаясь, затаив дыхание, терзаясь своими мыслями.
Часов в десять вечера один из двух или трех прохожих на улице Плюме, старый запоздавшиий буржуа, торопившийся поскорее миновать это пустынное место, пользовавшееся дурной славой, поравнялся с решеткой сада и, подойдя к углу между решеткой и стеной, услышал глухой угрожающий голос.
- Можно поверить, что он приходит сюда каждый вечер!
Прохожий осмотрелся кругом, никого не увидел, не отважился посмотреть в этот черный угол и очень испугался. Он ускорил шаг.
Прохожий имел основания торопиться, потому что немного времени спустя на углу улицы Плюме показались шесть человек, шедших порознь на некотором расстоянии друг от друга у самой стены; их можно было принять за подвыпивший ночной дозор.
Первый, подойдя к решетке сада, остановился и подождал остальных; спустя минуту здесь сошлись все шестеро.
Эти люди начали тихо переговариваться.
- Туткайль! -сказал один из них.
- Есть ли кэб в саду? -спросил другой.
- Не знаю. На всякий случай я захватил шарик. Дадим ему сжевать.
- Есть у тебя мастика, чтобы высадить стекляшку?
- Есть.
- Решетка старая, -добавил пятый, говоривший голосом чревовещателя.
- Тем лучше, -сказал второй. -Значит, не завизжит под скрипкой, и ее нетрудно будет разделать.
Шестой, до сих пор еще не открывавший рта, принялся исследовать решетку, как это делала Эпонина час назад, пробуя каждый прут и осторожно раскачивая его. Так он дошел до прута, который был расшатан Мариусом. Только он собрался схватить этот прут, как чья-то рука, внезапно появившаяся из темноты, опустилась на его плечо, он почувствовал резкий толчок прямо в грудь, и хриплый голос негромко произнес:
- Здесь есть кэб.
И тут он увидел стоявшую перед ним бледную девушку.
Он испытал потрясение, которое вызывает неожиданность. Он словно весь ощетинился; нет ничего отвратительней и страшней зрелища потревоженного хищного зверя; один его испуганный вид уже пугает. Отступив, он пробормотал заикаясь:
- Это еще что за потаскуха?
- Ваша дочь.
Действительно, это была Эпонина, а говорила она с Тенардье.
При появлении Эпонины Звенигрош, Живоглот, Бабет, Монпарнас и Брюжон бесшумно приблизились, не спеша, молча, со зловещей медлительностью, присущей людям ночи.
В их руках можно было различить какие-то мерзкие инструменты. Живоглот держал кривые щипцы, которые у воров называются "косынкой".
- Ты что здесь делаешь? Чего тебе от нас надо? С ума сошла, что ли? -приглушенным голосом воскликнул Тенардье. - Пришла мешать нам работать?
Эпонина расхохоталась и бросилась ему на шею.
- Я здесь, милый папочка, потому что я здесь. Разве мне запрещается посидеть на камушках? А вот вам тут нечего делать. Зачем вы сюда пришли, раз тут сухарь? Ведь я сказала Маньон: "Здесь нечего делать". Ну, поцелуйте же меня, дорогой папочка!
