Ильф И. и Петров Е. Двенадцать стульев. Страница 198
– Не беспокойтесь. Все будет в порядке.
– Чтоб не случилось, как с Ломоносовым. В «Красном лекаре» была помещена ломоносовская праправнучка-пионерка, а у нас…
– Я тут ни при чем. Надо было вам поручать такое ответственное дело рыжему Иванову! Пеняйте сами на себя.
– Что же вы принесете?
– Как что? Статья из Главнауки, у меня там связи не такие, как у Иванова. Биографию возьмем из Брокгауза. Но портрет будет замечательный. Все кинутся за портретом в тот же Брокгауз, а у меня будет нечто пооригинальнее. В «Международной книге» я высмотрел такую гравюрку!.. Только нужен аванс!.. Ну, иду за Ньютоном!
– А снимать Ньютона не будем? – спросил фотограф, появившийся к концу разговора.
Персицкий сделал знак предостережения, означавший: спокойствие, смотрите все, что я сейчас сделаю. Весь секретариат насторожился.
– Как? Вы до сих пор еще не сняли Ньютона?! – накинулся Персицкий на фотографа.
Фотограф на всякий случай стал отбрехиваться.
– Попробуйте вы его поймать, – гордо сказал он.
– Хороший фотограф поймал бы! – закричал Персицкий.
– Так что же, надо снимать или не надо?
– Конечно, надо! Поспешите! Там, наверное, сидят уже из всех редакций!
Фотограф взвалил на плечи аппарат и гремящий штатив.
– Он сейчас в «Госшвеймашине»[348 - …в «Госшвеймашине»… – Государственный трест по производству и продаже швейных машин и частей к ним – «Госшвеймашина» – находился на улице Петровка.]. Не забудьте – Ньютон, Исаак, отчества не помню. Снимите к юбилею. И пожалуйста – не за работой. Все у вас сидят за столом и читают бумажки. На ходу снимайте. Или в кругу семьи.
– Когда мне дадут заграничные пластинки, тогда и на ходу буду снимать. Ну, я пошел.
– Спешите! Уже шестой час!
Фотограф ушел снимать великого математика к его двухсотлетнему юбилею, а сотрудники стали заливаться на разные голоса.
В разгар веселья вошел Степа из «Науки и жизни». За ним плелась тучная гражданка.
– Слушайте, Персицкий! – сказал Степа. – К вам вот гражданка по делу пришла. Идите сюда, гражданка, этот товарищ вам все объяснит.
Степа, посмеиваясь, убежал.
– Ну? – спросил Персицкий. – Что скажете?
Мадам Грицацуева возвела на репортера томные глаза и молча сунула ему бумажку.
– Так, – сказал Персицкий, – … попал под лошадь… отделался легким испугом… В чем же дело?
– Адрес, – просительно молвила вдова, – нельзя ли адрес узнать?
– Чей адрес?
– О. Бендера.
– Откуда же я знаю?
– А вот товарищ говорил, что вы знаете.
– Ничего я не знаю. Обратитесь в адресный стол.
– А может, вы вспомните, товарищ? В желтых ботинках.
– Я сам в желтых ботинках. В Москве еще двести тысяч человек в желтых ботинках ходят. Может быть, вам нужно узнать их адреса? Тогда пожалуйста. Я брошу всякую работу и займусь этим делом. Через полгода вы будете знать все адреса. Я занят, гражданка.