Можно ждать, что автор предполагаемой к написанию пьесы примется обдумывать сюжет, мысленно очерчивать характеры действующих лиц, придумывать сценические квипрокво[381 - Глава эта, опубликованная с некоторыми сокращениями в журнальном варианте и первом книжном издании, была исключена из всех последующих.…квипрокво… – (лат. qui pro quo – букв. один вместо другого) – путаница, недоразумение, комическая ситуация.]. Но Хунтов начал с другого конца – с арифметических выкладок. Он, руководствуясь планом зрительного зала, высчитывал средний валовой сбор со спектакля в каждом театре. Его полное приятное лицо морщилось от напряжения, брови подымались и опадали.
Хунтов быстро прочеркивал в записной книжке колонки цифр – он умножал число мест на среднюю стоимость билета, причем производил вычисления по два раза: один раз, учитывая повышенные цены, а другой раз – обыкновенные.
В голове московских зрелищных предприятий по количеству мест и расценкам на них шел Большой Академический театр. Хунтов расстался с ним с великим сожалением. Для того чтобы попасть в Большой театр, нужно было бы написать оперу или балет. Но эпоха в данный отрезок времени требовала драму. И Хунтов выбрал самый выгодный театр – Московский Художественный Академический. Качалов, думалось ему, Москвин, под руководством Станиславского сбор сделают. Хунтов подсчитал авторские проценты. По его расчетам, пьеса должна была пройти в сезоне не меньше ста раз. Шли же «Дни Турбиных»[382 - …Московский художественный Академический… Качалов… Москвин, под руководством Станиславского сбор сделают… не меньше ста раз… Шли же «Дни Турбиных»… – Пьесу эту ставил И. Я. Судаков (1890–1969) под руководством К. С. Станиславского, причем тогдашние «звезды» – В. И. Качалов (1875–1948) и И. М. Москвин (1874–1946) в постановке заняты не были, о чем знали все театралы. Вероятно, разместив в одном ряду имена «звезд» и название популярной пьесы, авторы намекают на мхатовский конфликт: ветераны труппы, так называемые «старики», к которым относились, в частности, Качалов, Москвин и Станиславский, всячески противились проникновению в репертуар советских пьес, а «молодежь», группировавшаяся вокруг В. И. Немировича-Данченко, настаивала на обновлении репертуара «в духе эпохи». Постановка булгаковской пьесы, «освященная» именем Станиславского, планировалась в качестве очередного компромисса, предотвращавшего раскол труппы, стала же она триумфом «молодежи», на чьей стороне, кстати, были симпатии авторов романа. Примечательно, что 9—13 мая 1927 года в Москве проходило 1 Всесоюзное партийное совещание по вопросам театральной политики, где были приняты резолюции о необходимости «бережного отношения к старейшим академическим театрам» и «борьбы за создание советской драматургии»; соответственно, авторы романа указывают на конкретные причины активизации конъюнктурных устремлений ляписовского соседа-драматурга.], думалось ему. Гонорару набегало много. Еще никогда судьба не сулила Хунтову таких барышей.