Горячий и пронзительный дым восходил к светленькому небу. Из пивных, ресторанчиков и кино «Великий Немой»[398 - …кино «Великий Немой»… – Кинотеатр с таким названием (позже изменено на «Новости дня») находился на Тверском бульваре.] неслась струнная музыка. У трамвайной остановки горячился громкоговоритель:
– … Молодой помещик и поэт Ленский влюблен в дочь помещика Ольгу Ларину. Евгений Онегин, чтобы досадить другу, притворно ухаживает за молодой Ольгой. Прослушайте увертюру. Даю зрительный зал…
Громкоговоритель быстро закончил настройку инструментов, звонко постучал палочкой дирижера о пюпитр и высыпал в толпу, ожидающую трамвая, первые такты увертюры. С мучительным стоном подошел трамвай номер 6. Уже взвился занавес, и старуха Ларина, покорю глядя на палочку дирижера и напевая: «Привычка свыше нам дана», колдовала над вареньем, а трамвай еще никак не мог оторваться от штурмующей толпы. Ушел он с ревом и плачем только под звуки дуэта «Слыхали ль вы».
Было уже поздно. Нужно было торопиться. Друзья вступили в гулкий вестибюль театра Колумба. Воробьянинов бросился к кассе и прочел расценку на места.
– Все-таки, – сказал он, – очень дорого. Шестнадцатый ряд – три рубля.
– Как я не люблю, – заметил Остап, – этих мещан, провинциальных простофиль! Куда вы полезли? Разве вы не видите, что это касса?
– Ну а куда же, ведь без билета не пустят!
– Киса, вы пошляк. В каждом благоустроенном театре есть два окошечка. В окошечко кассы обращаются только влюбленные и богатые наследники. Остальные граждане (их, как можете заметить, подавляющее большинство) обращаются непосредственно в окошечко администратора.
И действительно, перед окошечком кассы стояло человек пять скромно одетых людей. Возможно, это были богатые наследники или влюбленные. Зато у окошечка администратора господствовало оживление. Там стояла цветная очередь. Молодые люди в фасонных пиджаках и брюках того покроя, который провинциалу может только присниться, уверенно размахивали записочками от знакомых им режиссеров, артистов, редакций, театрального костюмера, начальника района милиции и прочих, тесно связанных с театром лиц,[399 - …размахивали записочками от… и прочих, тесно связанных с театром лиц… – Далее Ильф и Петров иронически обыгрывают названия реально существовавших организаций, ставя их в ряд с вымышленными.] как-то: членов ассоциации теа и кинокритиков, общества «Слезы бедных матерей», школьного совета «Мастерской циркового эксперимента»[400 - …школьного совета «Мастерской циркового эксперимента»… – Вероятно, контаминация таких названий, как Мастерская циркового искусства, Государственные экспериментальные театральные мастерские и т. п. В данном случае обыгрывается склонность тогдашних режиссеров-модернистов к цирковым эффектам.] и какого-то «ФОРТИНБРАСА при УМСЛОПОГАСЕ».[401 - …«ФОРТИНБРАСА при УМСЛОПОГАСЕ»… – В названии организации, явно пародирующем неудобопроизносимые советские аббревиатуры, соединены имена двух литературных героев: хрестоматийно известного норвежского принца из трагедии У. Шекспира «Гамлет, принц датский» и зулусского воина из романа Р. Г. Хаггарда «Аллен Квотермейн».] Человек восемь стояли с записками от Эспера Эклеровича.