Александр Островский. Не все коту масленница. Страница 23
Ахов. А вот я людей кликну, да за полицией пошлю.
Ипполит. Невозможно. Потому, ежели вы с места тронетесь или хоть одно слово, я сейчас – чик, и конец.
Ахов. Что же ты со мной делаешь, разбойник? Ипполит, послушай! Послушай ты меня: поди разгуляйся, авось тебя ветром обдует. (Про себя.) С двора-то его сбыть, а там режься, сколько душе угодно!
Ипполит. Нет, дяденька, эти шутки надо вам оставить; у нас с вами всурьез пошло.
Ахов. Всурьез?
Ипполит. Всурьез.
Ахов. Ну, а коли всурьез, так давай и говорить сурьезно. А я думал, ты шутишь.
Ипполит. Стало быть, мне не до шуток, когда булат дрожит в моей руке.
Ахов. Что ж тебе от меня нужно?
Ипполит. Разочтите, как следует.
Ахов. Как следует? Мало ли, что тебе следует? Ты говори толком.
Ипполит. Вот и весь будет толк! (Вынимает из кармана бумагу.) Подпишите!
Ахов. Что ж это за бумага? К чему это?
Ипполит. Аттестат.
Ахов. Какой такой аттестат?
Ипполит. А вот: что, живши я у вас в приказчиках, дело знал в точности, вел себя честно и благородно даже сверх границ.
Ахов. Все это тут и прописано?
Ипполит. Все и прописано. Жалованья получал две тысячи в год.
Ахов. Это когда же?
Ипполит. Так только, для видимости. Ежели я к другому месту…
Ахов. Да? Людей обманывать? Ну, пущай. Ничего – можно.
Ипполит. И по окончании, за свое усердие, выше меры, награждение получил пятнадцать тысяч…
Ахов. Тоже для видимости?
Ипполит. Нет, уж это в подлинности.
Ахов. Да что в подлинности-то? Рублев пятьсот, чай, за глаза?
Ипполит. Все полным числом-с.
Ахов. Нет, уж это, брат, шалишь!
Ипполит. Ежели вы опять за свою политику, так ведь вот он! (Показывает нож.) Сейчас – чик, и конец!
Ахов. Да что ты все – чик да чик! Наладил!
Ипполит. Отчаянность!
Ахов. Тысячу рублей – и шабаш! Давай подпишу.
Ипполит. Ежели мне моя жизнь не мила, так разве от тысячи рублей она мне приятней станет? Мне жить тошно, я вам докладывал: мне теперь, чтоб опять в настоящие чувства прийти, меньше пятнадцати тысяч взять никак невозможно; потому мне надо будет себя всяческими манерами веселить.
Ахов. Ну, грех пополам! Давай руку!
Ипполит. Давайте пятнадцать тысяч без гривенника, и то не возьму.
Ахов. Этакую силу денег? За что?
Ипполит. За десять лет. Чужому бы больше заплатили.
Ахов. Само собой, что больше, да не вдруг. А вдруг-то жалко. Пойми! Пойми!
Ипполит. Извините, дяденька! Я теперь не в себе, понимать ничего не могу.
Ахов. Ну, возьми половину, а остальные завтра. Жаль мне вдруг-то. Понял?
Ипполит. Я вам говорю, что понимать ничего я не в состоянии, значит, пожалуйте все сейчас!
Ахов. Ну, что с тобой делать! Давай бумагу!
Ипполит подает бумагу. Ахов подписывает.